Карл Энгельбрехт вышел из кабины пилота.
– Ну что, счастливы? – спросил он с улыбкой на широком коричневом лице, стараясь перекричать шум моторов. – Вижу, что да!
Брюс улыбнулся в ответ и крепче прижал к себе Шермэйн.
– Уходи! Не видишь – мы заняты!
– Ну ты и наглец – выставить бы вас отсюда! – проворчал Карл, присаживаясь на скамью, которая шла вдоль всего фюзеляжа. – Вот, принес вам кофе и бутерброды.
– Как хорошо. Я ужасно хочу есть. – Шермэйн выпрямилась и протянула руку к термосу и бумажному пакету. Синяк на щеке заметно поблек – тому уже десять дней.
Откусив бутерброд с курятиной, Брюс ткнул ногой в один из деревянных ящиков, крепко привязанных к полу самолета:
– Что в них, Карл?
– Не знаю, – сказал Карл и налил кофе в три пластиковые кружки. – В этой игре вопросов не задают. Наше дело – доставить, получить деньги и лететь дальше. – Он осушил свою кружку и встал. – Ладно, оставлю вас одних. В Найроби будем часа через два, так что можете вздремнуть или еще что-нибудь! – Он подмигнул. – Во время дозаправки оставайтесь на борту, а через час снова поднимемся. Так что послезавтра, если будет угодно Богу и погоде, приземлимся в Цюрихе.
– Спасибо, старина.
– Да не за что – работа есть работа.
Он ушел в кабину, плотно закрыв за собой дверь.
Шермэйн секунду смотрела на Брюса и рассмеялась.
– Ты изменился… совсем как юрист!
Брюс смущенно поправил узел на галстуке.
– Признаюсь, странно снова надеть галстук. – Он оглядел свой хорошо сшитый синий костюм – единственный, который у него остался. – Да и тебя с трудом узнаешь в платье.
На Шермэйн было светло-зеленое хлопковое платье, прохладное и хрустящее на вид, и туфли на высоких каблуках. И совсем чуть-чуть макияжа – только чтобы скрыть синяк. «Чертовски привлекательная женщина», – с удовольствием подумал Брюс.
– Как твой палец? – спросила она.
Керри поднял руку с маленьким тюрбаном из пластыря на обрубке.
– Уже почти забыл.
Вдруг лицо Шермэйн просияло, и она взволнованно указала на иллюминатор у Брюса за плечом:
– Смотри, море!
Под ними, омывая полоску белого пляжа, расстилалась водная гладь, покрытая рябью волн всех оттенков – от голубого до бледно-зеленого.
– Озеро Танганьика, – рассмеялся Брюс. – Конго осталось позади.
– Навсегда? – спросила она.
– Навсегда! – заверил он ее.
Самолет качнуло, и их прижало друг к другу – Карл взял курс на северо-восток.
В четырех тысячах футов под ними, над озером, стрекозой летела тень самолета.