Кэсси отступила в безопасное место в гостиной, не в силах отвести глаза от неподвижного сползшего тела Райана.
- Он мёртв, - повторила она.
Вздрагивая от шока, она обняла себя, вспомнив, как рухнула вниз его рука, когда она пыталась измерить пульс. Его запястье было холодным и влажным наощупь, подобно куску мяса, и вовсе не походило на запястье. От этого её затошнило, и она тяжело сглотнула.
Ей нужна была помощь. Она должна была кого-нибудь разбудить.
Мозг Кэсси медленно соображал от шока и испуга. Сделать то, что было необходимо, сейчас казалось невозможным. Она не знала, как вызвать скорую помощь, и кто должен это сделать.
Ей нужно было спросить кого-то, но не детей. Они не должны знать, что их отец умер.
Триш. Ей нужно разбудить Триш.
От страха все её внутренние органы сжались, когда она представила, какой может быть реакция Триш.
Спотыкаясь, Кэсси прошла дальше по коридору и постучала в дверь хозяйской спальни.
- Триш! – тихо позвала она, понимая, что всхлипывает. – Триш, я могу войти?
Испугавшись, что Триш могла быть без сознания, и что если стучать громче, то можно разбудить детей, Кэсси открыла дверь и вошла в комнату. Там пахло духами и сном. Она нащупала выключатель и включила его, пока Триш, моргая, привстала.
Её волосы были спутаны, а макияж размазался под глазами. Кэсси догадалась, что женщина была слишком пьяна, чтобы смыть его должным образом, и до сих пор она выглядела не совсем трезвой.
- Пожалуйста, пройдёмте за мной. Случилось нечто ужасное, - прошептала Кэсси.
- Что? Что произошло?
- Райан мёртв. Он на улице на террасе. Я только что обнаружила его там.
- Что?
Триш резко подскочила.
- Ты издеваешься надо мной!
Она посмотрела на пустую кровать рядом с собой, как будто надеялась увидеть там своего мужа.
- Да нет же. Пожалуйста, идёмте скорее.
Триш вскочила с кровати и побежала по коридору, Кэсси следовала за ней.
- О, Господи, - сказала Триш, когда увидела мужа. Её лицо сморщилось и Кэсси почувствовала, как внутри неё текли слёзы, когда Триш подалась вперёд, опустилась на колени и схватила его за запястье, чтобы измерить пульс, как это сделала Кэсси.
Триш не знала, что он лжец и прелюбодей. Кэсси видела, что он всегда относился к своей жене, как к принцессе.
Что же она должна сейчас испытывать?
Кэсси больше не могла на это смотреть. Её поглощало чувство вины. Она зашла в дом и рухнула на диван, потрясённая необходимостью сообщить эту ужасную новость детям.
Через минуту к ней присоединилась Триш.
Казалось, что она полностью пришла в себя, недавнее состояние опьянения полностью прошло. Она выглядела шокированной, и, несмотря на то, что она на её лице не было видно слёз, у Кэсси сложилось впечатление, что ей удаётся держаться с огромным усилием.
- Я собираюсь вызвать полицию. Детям лучше оставаться в стороне. Лучше пусть побудут в комнате Дилана, она больше. Ты посидишь с ними? Я не знаю, сколько времени понадобится полиции, пока они приедут.
- Конечно, я сделаю это, - согласилась Кэсси.
Она отправилась в свою комнату и надела самую тёплую одежду, которую ей удалось найти, в надежде, что дополнительные слои вещей смогут унять дрожь, которая, казалось, исходила из глубины её естества. Она не знала, как ей удастся утешить детей, когда она чувствовала, что сама рушится изнутри.
Ей потребовалось две попытки, прежде чем она смогла сориентироваться, её так трясло, что она едва смогла застегнуть свои ботинки с опушкой.
После того, как она оделась, Кэсси осторожно разбудила Мэдисон, помогла ей одеться в спортивный костюм и кроссовки и отвела девочку в комнату Дилана.
Дилан не спал. Кэсси знала, что Дилан просыпался от малейшего шума и испугалась, когда задалась вопросом, как много мог он услышать.
- Дилан, подвинься. Мэдисон устала. Ей нужно прилечь.
- А почему она тут?
Кэсси не могла сказать ему правду.
- Ваша мама сказала мне привести сестру к тебе в комнату. Скоро она всё вам объяснит сама. А теперь постарайтесь снова уснуть.
- А где папа? – сонным и жалобным голосом спросила Мэдисон.
Кэсси в ужасе посмотрела на девочку сверху вниз, задаваясь вопросом, что ей нужно было ответить.
- Я думаю, с папой что-то случилось, - сказал Дилан.
- Что? – Мэдисон встала. – Что случилось?
Кэсси изо всех своих сил пыталась не сорваться. Она вспоминала счастливые семейные вечера, проведённые на кухне, шутки, которыми Райан обменивался со своими детьми и то, как он готовил для них еду. Они не знали, что он угрожал Кэсси тем, что причинит им вред, если девушка перейдёт черту. Они знали его только как своего отца – центральную фигуру их мира.
И это не она должна была сообщить им эту новость. Она была даже не самым подходящим человеком для того, чтобы успокаивать их сейчас. Они нуждались в своей матери. Почему её не было здесь? Сколько времени может занять, чтобы просто вызвать полицию?
- Я точно не знаю, что произошло, - ответила она, отчаянно пытаясь сохранить спокойный тон голоса, потому что малейшее его колебание спровоцировало бы поток рыданий и полную утрату контроля над собой с её стороны.
Дилан вытягивал голову, вглядываясь в окно.
- Я вижу, что сюда едет машина, - объявил мальчик и к нему присоединилась Мэдисон, стоя на коленях на кровати и прижавшись лицом к стеклу.
- Ещё три машины, - заметил Дилан.
Кэсси прикусила губу. Чем больше машин и полиции, тем больше времени, скорее всего, это займёт. Ей нужно было, чтобы Триш зашла сюда до того, как дети начнут паниковать, но догадка Дилана уже поставила её в безвыходное положение.
- А что они там загружают? – с тревогой спросила Мэдисон.
- Это носилки.
- Папа болен? Он ранен?
Кэсси закусила губу.
- Спереди на этом фургоне написано «Коронер», - сказал Дилан. – А это значит, что кто-то умер.
Он отвернулся от окна и пристально посмотрел на Кэсси.
- Разве это не так? – спросил он. – Коронер увозит трупы, правильно?
Пока Кэсси пыталась придумать какой-нибудь последовательный ответ, Мэдисон быстро сложила дважды два.
- Папа умер. О, Дилан, папа умер, да?
Закричав от горя, она бросилась в руки Кэсси, вопя во весь голос.
Сама вся в слезах, Кэсси обняла девочку. Она так рыдала, что была не в состоянии сказать что-либо, что могло бы утешить Мэдисон, и даже не могла говорить вообще. Всё, что она могла сделать – это крепко держать девочку, пока та выплёскивала своё горе, и её тело содрогалось, когда она плакала.