Шаэ уже довольно долго сидела в святилище храма Божественного Возвращения, когда Почуяла присутствие густой, расплавленной ауры Айт Мадаши, которая пронзила туман мыслей и по мере приближения Айт разгоралась перед закрытыми глазами Шаэ, как пожар. Айт опустилась на колени на соседнюю зеленую подушку.
– Мне сказали, вы приходите в храм каждую неделю в одно и то же время, – произнесла она как ни в чем не бывало. – Не очень-то благоразумно.
Из-за острого чувства дежавю Шаэ на мгновение застыла. Она мысленно вернулась на пять лет назад, когда встретилась с Айт Мадой в этом же месте, не зная, выживут ли она и клан. Сейчас она не чувствовала страха, хотя сморщенный шрам поперек живота дал о себе знать легкой щекоткой. Шаэ открыла глаза и на секунду невольно скользнула взглядом по голым рукам Айт. Теперь на браслетах красовался новый нефрит – из прежнего ожерелья Шаэ.
Она подняла голову и уверенно посмотрела Айт в лицо.
– Вы уже использовали свою возможность меня убить.
– Это верно, – согласилась Айт. – Мы обе знаем, когда наступает нужное время.
Колосс Горных выглядела, как всегда, устрашающе, но глаза Айт были подчеркнуты тонкими линиями. В последние годы, много выступая с публичными речами и на телевидении, она приобрела привычку использовать косметику.
Шаэ внезапно осознала, как выглядит сама – все лицо в синяках после ударов Хило.
Она снова отвернулась и посмотрела прямо перед собой, на фреску с Изгнанием и Возвращением и на кружок медитирующих монахов.
– Вы не поклонились при входе в святилище, – заметила она. – Вы когда-нибудь приходите сюда, чтобы попросить у богов прощения? Вы вообще верите в богов, Айт-цзен?
– Я в них верю, – сказала Айт, – но не нуждаюсь в разговорах с ними. Когда мне было восемь, они разрушили мой город и убили семью и всех близких. В приюте мне сказали, что это не боги вызвали оползень, это все шотарцы и их бомбы. А значит, не боги определяют судьбу. Это делают люди. Могущественные люди. – Айт бесстрастно взглянула на монахов, которые, как считается, передают все сказанные слова на небеса. – Я никогда не убивала и не приказывала убивать в гневе и из личной мести. Когда я отнимаю жизнь, то делаю это по необходимости, для блага клана и страны. Можете ли вы сказать то же самое о своей семье, Коул Шаэ-цзен?
Шаэ задумалась, не задела ли чем ее лично, быть может, помимо простого желания увидеть победу Горных над Равнинными, Айт затаила обиду и хочет наказать именно Шаэ. Во время предыдущей их встречи в этом храме Шаэ отвергла предложение Айт убить Хило и вместе руководить единым кланом, а вместо этого теперь они борются друг с другом на каждом повороте. Шаэ вызвала Айт на дуэль и по всем правилам должна была умереть, но вот она здесь.
– Поздравляю с убийством Запуньо, – сказала Айт, не дожидаясь ответа на риторический вопрос. – Пусть вы действовали из мести, но это пойдет на пользу всем нам. Запуньо – паразит на теле мира, нетренированный чужак, увиванец, продающий наш нефрит иностранным преступникам. Как кеконцы, как Зеленые кости, мы все согласны, что он заслужил смерть. Его сыновья тоже мертвы. Об этом позаботились Ийло и другие баруканы.
Будничный тон, каким она это произнесла, что-то всколыхнул в голове у Шаэ. Зашевелились подозрения, и все встало на свои места.
– Вы с самого начала с ними сотрудничали.
– Ваш брат хотел уничтожить дело, которое создал Запуньо. Я хотела прибрать его к рукам. Мы с вами пришли к одинаковому выводу, Коул-цзен: если мы хотим расширить свое влияние за пределы нашего острова, нужны союзники за границей. Союзники с нефритом. Ийло возглавлял баруканов на Увивах, и у него есть влиятельные друзья в Шотаре. Теперь они взяли под контроль поместье Запуньо и все его немалые активы.
– А значит, это вы их контролируете, – заключила Шаэ. – Чем вы расплатились с полукостными за этот союз? – Прежде чем Айт ответила, Шаэ понимающе хмыкнула. – Ну конечно. Голосованием за Акт о беженцах из Оортоко. Вы шепнули имя канцлера Сона, чтобы голосование в Королевском совете прошло по вашему сценарию.
– Мы считаем их мелкими бандитами, но баруканы – такие же люди, как любой из нас. Они хотят вывезти своих родных из раздираемого войной Оортоко. – Айт смахнула пылинку с гладких черных брюк. – Королевский совет разрешил въезд в нашу страну семи тысячам шотарцев кеконского происхождения. Противники Акта о беженцах напирали на то, что это угроза безопасности, а расходы лягут тяжким грузом на правительство. К счастью, Зеленые кости придут на помощь стране, как мы уже делали в прошлом.
Айт холодно и довольно улыбнулась – как змея, только что сожравшая огромную добычу.
– Юристы моего Шелеста уже готовят эти важные законы. Горный клан пересмотрит политику помощи беженцам, поможет им найти жилье, достойную работу и место в обществе. Мы покажем им, как забыть иностранные традиции, поспособствуем их интеграции в кеконское общество, научим признавать авторитет кланов.
Шаэ кивнула. Семь тысяч дополнительных членов Горного клана, отобранных и привезенных в страну Айт и ее людьми. Новые Пальцы из баруканов, уже носящие нефрит, которые всю жизнь воспевали Зеленых костей, имеют связи с черным рынком нефрита и прочими криминальными организациями в Шотаре, на островах Увива, в Югутане и других странах региона. Горные не сидели сложа руки. Пока Равнинный клан расширял бизнес за рубежом и укреплял отношения с Зелеными костями в Порт-Масси, Айт строила новую мощную базу, только ближе к дому.
– Вы всегда ставили перед собой грандиозные цели, Айт-цзен, – сказала Шаэ, не скрывая невольного восхищения, – но неужели вы и правда верите, что сумеете контролировать баруканов, которых сюда привезете? Может, они и носят нефрит, но они не Зеленые кости, не тренировались в Ви Лон или Академии, не воспитаны соблюдать айшо. Жанлунские бандиты, которых вы много лет поддерживали, сделав их информаторами на территории Равнинных, а потом вышвырнули, стали городской язвой. Этим и воспользовались баруканы, чтобы красть нефрит с наших берегов.
Возможно, у них с Айт есть кое-что общее, подумалось Шаэ, это способность высокомерно оправдывать даже худшие свои идеи, действовать из гордости, не осознавая в полной мере возможных катастрофических последствий.
– Вы называете себя патриоткой, защитницей Кекона и нашего образа жизни. Но готовы продать и то и другое ради собственной выгоды. Готовы заключить союз с любым, кто приблизит вас к цели. Даже если вы ее достигнете, даже если Горные будут править всем Кеконом, это будет уже не тот Кекон, что мы знаем. Если вы добьетесь своего, Зеленые кости превратятся в ничто.
Айт как будто обдумала слова Шаэ.
– Они станут другими, да, но более могущественными, чем когда-либо. Перемены неизбежны, Коул-цзен, вопрос лишь в том, кто будет контролировать их направление, а кто станет жертвой оползня. Всегда есть люди, сопротивляющиеся переменам, те, кто тянет нас назад. Люди вроде Фена Сандолана, верившего, что родословная и богатство делают его неприкасаемым. – Густая аура Айт испускала спокойный жар старого угля. – Теперь, когда Фен и его наследники мертвы, «Кеконскую звезду» поглотит югутанский транспортный конгломерат, заверивший, что «Кеконская звезда» будет по-прежнему независимой и управляться с Кекона. Мы все предвзяты по отношению к иностранцам, но с каждым днем мир становится все более открытым, и я предпочитаю иностранных союзников Зеленым костям, настаивающим на прежних традициях.
– Вы пришли ко мне в храм, только чтобы позлорадствовать, Айт-цзен?
Впервые с начала разговора Айт ответила раздраженно:
– Хочу, чтобы вы четко поняли – даже через несколько лет позиция Равнинных по-прежнему слабее. Вы расширили бизнес и нашли союзников, но Горные снова получили больше людей и больше ресурсов. Интересы обоих наших кланов простираются далеко за пределы острова, у нас есть свои ячейки и сторонники за границей. Мы давно миновали тот рубеж, когда один из нас мог победить в уличной войне и поглотить другого лишь силой оружия.
Шаэ не ответила, понимая, что это правда.
– Вы наверняка видели новости об объявленном в Оортоко перемирии, – сказала Колосс. – Западная часть провинции останется под контролем Шотара, а восточная отойдет под «защиту» Югутана. Почти четыре года конфликта, и только боги знают, сколько денег и жизней отдано с обеих сторон, а результат мог предсказать любой, еще когда две державы схлестнулись с одинаковой решимостью.
Айт переместила свою подушку, чтобы посмотреть прямо на Шаэ. Впервые Шаэ так близко разглядела левое ухо Айт, верхняя треть которого была четко срезана. Пожизненное уродство, не то знак искупления, не то боевая метка. Но Айт носила отметину без стыда, не пытаясь ее скрыть.
– Мы сидели перед камерами в отеле «Главная звезда», зная, что мир между кланами, который мы объявляем, всего лишь временная мера, основанная на необходимости, – сказала Айт. – Теперь война на чужих берегах окончена, но та необходимость никуда не делась. Военная напряженность между Эспенией и Югутаном не ослабла. Война в Оортоко была неприятным событием для всего мира, но подстегнула кеконскую экономику и повысила нашу значимость. Иностранцы по-прежнему нуждаются в нефрите, но теперь и в наших товарах, деньгах и влиянии. Так давайте сейчас заключим подлинное соглашение, Коул Шаэ-цзен. Наше личное перемирие. Мы обе пытались выиграть войну, тайно манипулируя людьми. Эти попытки провалились и лишь показали, что на чужаков нельзя положиться, когда дело касается Зеленых костей. Я много раз шептала имя Коула Хило, это превратилось в предсказуемую привычку, и я устала от этой игры. В Оортоко мировые державы поняли, что им придется остановиться, иначе они рискуют привести весь мир на порог новой Мировой войны. Может, ваш брат и не способен мыслить так широко, но вы способны. Заставьте его поступить здраво, каким бы ограниченным он ни был. Теперь в вашей семье есть маленькие дети, и вы наверняка не хотите оставить их без отца или дяди. – В голосе Айт зазвучала едва заметная угроза. – Если вы снова пойдете против меня или не сумеете сдержать мстительную натуру Коула Хило, то вспомните, что Фен Сандо был патриархом древней и могущественной семьи Зеленых костей, которая должна была процветать еще многие поколения, но из-за своего предательства потерял все: достижения в бизнесе, жизнь родных, само существование и наследие семьи. Такое может случиться с каждым.
«Да, – подумала Шаэ – Даже с тобой». Победа дорого обошлась Айт. Ей приходится бороться с нападками изнутри собственного клана, и Равнинные постоянно подогревают эти внутренние распри. Она продала крупнейшую компанию Горных иностранцам, заключила союз с преступниками-баруканами, нарушила айшо убийством канцлера Сона и снова запятнала руки кровью своих же Зеленых костей. Ей пришлось признать требования ничем не выдающегося двенадцатилетнего мальчишки и возвысить неприметную семью Кобенов, наделив ее властью, которой Айт никогда не хотела делиться. Шаэ подозревала, что, несмотря на все высокомерие Айт и хвастовство усилением своей позиции, Колосс Горных не хотела делать ничего из перечисленного.
В эту минуту Шаэ ощутила удивительное сочувствие к смертельному врагу. Айт верно сказала – неприкасаемых не существует. Шаэ чувствовала соприкосновение с аурой Айт, как с расширяющейся твердой поверхностью. Она вспомнила ключевой момент их дуэли, когда их энергии сцепились, не в силах перебороть друг друга, и эйфорию, охватившую ее, когда она на мгновение взяла верх. И теперь это повторилось. Айт не стала бы ей угрожать, если бы они не были на равных, а значит, несмотря на все победы, Айт по-прежнему боится того, что Коулы еще живы. Изранены, но живы и собираются с силами, приобретают союзников, ресурсы и полны мстительных планов. С той же очевидностью, как превращение границы между Западным и Восточным Оортоко в болезненный шрам, сражения Равнинных и Горных означают, что в конце концов победит кто-то один – возможно, с помощью клинка, а может, и другим способом.
Шаэ наклонилась и прикоснулась лбом к полу перед подушкой.
– Всеотец Ятто, – сказала она, – молю, узнай всех Зеленых костей, ушедших до нас, особенно моего дедушку Коула Сенингтуна и его товарища Айта Югонтина, и всех нефритовых воинов, сражавшихся за Кекон и стремившихся жить в соответствии с айшо и Божественными добродетелями.
Шаэ выпрямилась.
– Все, что вы сказали, правда. Сейчас ставки как никогда высоки, и в наших интересах сохранять мир. Но мира между нами никогда не будет. Вы по-прежнему добиваетесь своего, а мой клан настаивает на своем. Не заблуждайтесь, между нами все еще идет война, только по-другому. – Она встала и расслабила спину. – Мне нужно забрать племянников с занятий по плаванию. Прошу прощения, Айт-цзен, но меня ждет семья.