Беро закончил смену на кухне «Двойной ставки». Он работал здесь уже почти год, дольше, чем где бы то ни было, и наконец скопил достаточно денег и съехал из центра реабилитации наркоманов. Эйтен-цзен снабдил его рекомендательным письмом, чтобы Беро мог снять квартиру. Он повесил фартук и вышел из казино, в котором еще недавно подумывал расстаться с жизнью, спрыгнув с верхнего этажа.
Шагая по шоссе Бедняка, он миновал сверкающие огни «Дворца удачи» и фонтан перед «Госпожой Цонг». На другой стороне улицы строилось новое казино. Плакаты на сетчатом заборе вокруг стройки сообщали об открытии казино «Зеленый лотос» компании «Недвижимость Энке» через десять месяцев. В последние несколько лет поток эспенских военных в игорные дома Жанлуна не пересыхал, и хотя многие солдаты вскоре уедут, владельцы заведений в Трущобе с оптимизмом смотрели в будущее, ожидая с окончанием войны в Оортоко наплыв иностранных туристов, еще больший, чем прежде.
Беро шел на юг, и в конце шоссе Бедняка оказался в районе Песья Голова. Контраст был разительным – с одной стороны бульвара Цзанто в Трущобе кипела торговля, хорошо одетые люди охотно расставались с деньгами, с другой же на узких улочках торчали низкие кирпичные магазинчики, из открытых окон квартир над ними тянулись веревки с развешанным бельем.
Беро перешагнул через спящую собаку и вошел в дверь без вывески справа от пса. Поднялся по узкому лестничному пролету к залу на верхнем этаже. Вечером люди наполнят маленький танцевальный зал и будут потеть под музыку джигги или рассядутся на красных скамейках, чтобы поболтать за стаканчиком бренди, но это произойдет только через несколько часов. Сейчас зал был пуст, не считая троих мужчин у стола, играющих в карты и курящих, пока бармен полировал бокалы за стойкой.
Игроки вскинули головы на Беро. Один из них, человек в угловатой шляпе и с густой бородой до груди, что-то буркнул.
Выглядел он весьма сомнительно и был явно смешанного происхождения. Беро вытащил из кармана скомканную листовку, на ней жирным черным шрифтом был написан призыв: «Вступай в революционные силы!»
– Позавчера ты всучил мне это на улице, – сказал Беро.
– Ага, – кивнул мужчина, тут же оживившись, и подвинул стул, чтобы за столом поместился еще один человек. – Если ты на собрание, то пришел куда надо.
Говорил он с иностранным акцентом и представился как Гурихо, а его приятелей звали Отоньо и Тадино.
– Я не рассчитывал увидеть шотти, – сказал Беро, глядя на ожерелье из бутафорского нефрита на шее у Отоньо. Баруканами он уже был сыт по горло.
Мужчины ощетинились, и Беро понял, что совершил оплошность.
– Еще раз назовешь нас шотти, – сказал Тадино, – и я отрежу твои гребаные яйца и засолю их. – Выглядел он как человек, вполне на такое способный, лицо состояло как будто из одних резких углов и твердых линий. – Мы из Оортоко, а это независимая страна, входящая в Югутанский альянс.
Беро передернул плечами – геополитические тонкости ему были до лампочки.
– В общем, вы баруканы.
– Бывшие баруканы. А теперь все в прошлом, мы начали новую жизнь. – Отоньо поддел пальцем нефритовое ожерелье. – Я ношу его как символ. Показывает, что нефрит – это инструмент угнетения, позволяющий власть имущим оставаться у руля и держать остальных в оковах. Здесь, на Кеконе, это кланы Зеленых костей. В Эспении – военные и торгаши. В Югутане – аристократия. И пока нефрит распространяется по миру, везде будет та же история.
– Если только люди не восстанут, – вставил Гурихо, постучав краем игральной карты по столу. – Нефрит в руках народа разбил бы цепи и освободил мир.
– Не нужен мне нефрит. Он сломал мне жизнь.
Слова вырвались у Беро так быстро и без раздумий, что он и сам удивился. Но как только их произнес, он понял, что это правда. Он так долго и больше всего на свете желал нефрит, рисковал всем, чтобы его заполучить, а носил так мало и потерял таким ужасным образом. В последние два года он был пустой оболочкой, не ощущал смысла в жизни. Почти все, кого он знал, пропали или погибли – Щекастый, оба Мадта, Сорадийо, Мо и Креветка, сборщики нефрита, новые зеленые из «Крысиного логова». И все из-за нефрита и кланов, которые его контролируют.
А Беро жив лишь из-за какой-то шутки богов, наградивших его везением. Или, быть может, у него есть иное предназначение в жизни.
– Уничтожить кланы? Звучит неплохо, – сказал Беро.
Я не впервые пишу сиквел, но была совершенно не готова к написанию такого огромного и амбициозного романа, моего самого большого и амбициозного, и только второго в трилогии. И даже огромную радость от того, что я могу показать эту книгу читателям, затмевает облегчение от окончания работы.
Я снова восхищаюсь командой издательства «Орбит», и больше всего своим редактором Сарой Гуан, которая всегда подталкивала меня и добавляла нюансы, углубляла историю и усложняла жизнь персонажам. Если вы переживали из-за трагических событий в семье Коулов, то в немалой степени это заслуга Сары.
Еще раз спасибо за маркетинг и рекламу Алексу Ленциски, Эллен Райт, Лауре Фитцжеральд и Паоле Креспо, кудесникам дизайна Лорен Пейнпинто и Лайзе-Марии Помпилио, редактору Дженни Хилл и публицисту Назие Хатун из Великобритании, внимательному корректору Келли Фродель, картографу Тиму Полу и всем, кто приложил руку к тому, чтобы моя книга оказалась на полках.
Я поделилась ранним, смутным наброском «Нефритовой войны» со своим агентом Джимом Маккарти, прежде чем роман увидела хотя бы еще одна живая душа, и его блестящие предложения и оптимизм убедили меня, что еще есть надежда (у него хорошо это получается).
Спасибо бета-ридерам Куртису Чену, Симоне Купер, Ванессе Маклиллан, Кэролайн О’Доэрти и Соне Томас за отзывы и мозговые штурмы. Тина Конолли проехалась со мной в Сиэттл и помогла с той частью истории, которая вылилась в лучшую боевую сцену книги.
Благодарю своего мужа Нэйтана, моего первого читателя, постоянно оказывавшего мне моральную поддержку. Без него я бы не справилась. Двое наших детей каждый день напоминали мне, что жизнь – это не только писательство.
Поддержка читателей саги о Зеленых костях мотивировала меня на ежедневную работу над романом. Я благодарна за каждое ободряющее письмо, твит, отзыв и личные встречи со сторонниками клана и надеюсь, что все вы еще вернетесь, потому что многое еще впереди.