Рев, прокатившийся по далеким облакам, был намного живее, животнее и яростнее того, что издала жалкая копия стойки “Падающего листа”.
Хаджар, с плеч которого исчез черный плащ, падал на землю, стоя на спине убитого им противника. Опаленный сокол, с чьих перьев слетели последние искры пламени, превратился в “простую”, но очень большую птицу. С грохотом он сверзился на черный песок. Из его клюва-пасти вытекала застывающая лава, которую потихоньку пожирал песок.
В обычной обстановке Хаджар не побрезговал бы тут же начать вырезать ядро монстра, но теперь…
С криком “Выставляйте защиту!” Хаджар ринулся к отряду.
Следом бежал побледневший Эйнен, буквально тащивший на себе Глена. Только сейчас Хаджар заметил, что бывший глава их барака сильно припадает на правую ногу. Крови не было, значит, змея переломала ему кости. Для сильного практикующего не такая уж серьезная травма, но, Вечерние звезды, как не вовремя!
– Что за паника? – насупился Рамухан. – Или вы так отлыниваете от сбора ядер? Ваша добыча, вы и…
Видимо, вид Хаджара, в глазах которого помимо проснувшегося дракона показался еще и едва ли не животный страх перед более сильным хищником, привел колдуна в чувство.
Нет, Хаджар не боялся дракона в том смысле, который обычно вкладывают в слово “страх”, но все же…
– Ставьте лучшие щиты! – кричал Хаджар, заваливая своего верблюда на бок. – А еще лучше – притворитесь мертвыми.
Никто из горожан подземного города не понимал, что происходит. Они лишь видели, как только что одолевшие могучих монстров три чужеземца, покрываясь испариной, падают в черный песок, прикрываясь телами собственных верблюдов.
– Быстрее, задери вас демоны! – вопил Хаджар. – Быстрее, или все мы покойники, заде…
Остаток фразы заглушил второй раскат безумного рева. Теперь уже побледнел и Салиф. Видимо, в его уникальной памяти щелкнули какие-то рычажки и он понял, что к чему.
– Делайте, что говорит варвар, – прохрипел он, самостоятельно выскальзывая из седла.
Вскоре уже весь отряд лежал на песке, укрываясь телами верблюдов. Благо, хоть те и нервничали, но от паники их удерживала выпущенная на волю энергия Рамухана, Тилис и Карисы. Их суммарная сила оказалась крепче, нежели ужас перед Хозяином Небес.
Над головами мерцали едва заметные иероглифы. Хаджар уже видел подобные в исполнении Серы. Они создавали неплохую маскировку.
Оставалось надеяться, что тварь летела не по их души и не станет вглядываться. Что-то подсказывало Хаджару, что чары, пусть и сильной ведьмы, не могли устоять перед взором Хозяина Неба.
Слегка отодвинувшись от туши верблюда, Хаджар смотрел на небо. Там, среди черных облаков, он видел лишь красные всполохи частых молний. Но вот с каждым таким всполохом из тьмы все явственнее проступал силуэт.
Силуэт, которой довольно часто приходил к Хаджару в его ночных кошмарах. Это и стало причиной, по которой все свободное время он проводил в глубоких медитациях.
После битвы с драконом за караван Рахаима его тело не пострадало, но душа… На ее поверхности остался глубокий шрам. Шрам, которой еще предстояло залечить. Ведь не каждый раз сталкиваешься с противником, который смотрит на тебя так же, как ты на муравья. Или даже и вовсе – не замечает, будто микроба.
Два огромных кожистых крыла разметали в стороны облака. Накрывая и без того черный песок тенью, по небу летел огромный дракон.
Хаджар облегченно выдохнул.
Тварь, в данный момент парившая в небе, пусть и принадлежала к той же породе (прости, учитель – к тому же племени), как и та, что уничтожила караван Рахаима, но была явно меньше.
Вместо четырех крыльев на ее спине покоились лишь два. Цвет был не такой насыщенный, да и ощущения она вызвала не столь панические. Да, безусловно, сила монстра находилась далеко за гранью понимания отряда охотников, но тем не менее, этот дракон был слабее того самого.
– Великая Черепаха, – выдохнул лежащий рядом Эйнен. – Его хвост… посмотри на его хвост…
Хаджар пригляделся и мысленно выругался. Как он сразу не заметил, что у дракона отсутствовал хвост? Вместо него качался кровоточащий обрезок. Срез, столь ровный и гладкий, не мог оставить ни один зуб или коготь. И оттого Хаджару стало еще хуже.
Он внезапно понял, что Хозяин Небес не летел на охоту, не парил, оглядывая собственные владения. Боги и демоны – он спасался бегством!
Рев, которым он оглашал окрестности, был вовсе не охотничьим зовом, а кличем об опасности. Дракон звал на помощь своего более старшего товарища или, может, родственника. Вот только помощь так и не приходила.
Метавшийся в облаках раненый дракон бежал от опасности, и, видят боги, Хаджар не очень хотел выяснять, что за существо было способно ее представлять.
Увы, у него не оказалось выбора.
В отряде никто не смог сдержать возгласа удивления и восхищения, когда прямо на пути дракона из песка вырос огромный столб. Такой большой, что легко мог сойти за гору. Внезапно этот столб задрожал, задвигался и, будто рулон ткани, начал разворачиваться. Постепенно из получившейся песчаной завесы проступали очертания распахнувшего рот исполинского лица.
Из беззубого песчаного провала навстречу устремился поток золотой энергии, сформировавшей в итоге столь же огромный посох. Он ударил по дракону, пытавшемуся хоть как-то защититься. Но посох легко пробил сферу белой энергии, окутавшей тело Хозяина Небес.
Переламывая тому крылья, он низверг монстра с небес на землю. Очередной рев, полный жалобы и ужаса, прокатился по небесам, а затем все стихло. Видимо, это был финал сражения, потому как на трепыхающемся монстре Хаджар увидел многочисленные раны и синяки. Местами хрустальную кожу пробили кости, торчащие на манер панциря.
Окровавленные, обломленные, они выглядели жутко.
– Песок, – внезапно прошептала Кариса.
Хаджар посмотрел вниз и едва не вскочил на ноги от удивления. Недавно черный песок стремительно желтел, становясь таким “родным и привычным”, что даже дух захватывало.
То же самое происходило и с небом. Черные облака постепенно окрашивались белым и золотым. Они расступились в стороны, унося красные молнии и обнажая бескрайнюю лазурь. Солнце, так редко показывающее свой лик в Сердце Демона, нежно обласкало бескрайние просторы. Оно стало последним, что увидел агонизирующий дракон.
И тут отряд накрыла волна невероятной мощи. Такой, что они уже не по своей воле лежали на песке. Попросту не были в силах подняться. Каждый вдох давался им с трудом.
Салиф и мальчишка и вовсе начали задыхаться.
Дрожащей рукой Рамухан вытащил из кармана красную полоску талисмана. Он швырнул ее в сторону слуг, и та, разделившись в воздухе надвое, спеленала их на манер мумий. Замотанные, они явно задышали свободнее, но все же – с трудом.
– Не может быть, – шептал Хаджар, – не может быть.
Он уже чувствовал подобную силу на своей шкуре. Но было это так давно, что казалось, будто во сне или даже в иной жизни.
С трудом, используя волю и упрямство, он, опираясь на меч, смог подняться и обернуться.
Над песком в прямом смысле этого слова летел старик.
В правой руке он держал посох-шест с круглым золотым набалдашником. Второй конец слегка касался песка, высекая золотые искры. Именно они окрашивали пустыню в привычные оттенки желтого и, поднимаясь к небу, разгоняли черные тучи.
Золотой с красным кафтан слегка развевался на ветру. Простой тюрбан укрывал седину на голове. Бронзовая кожа не могла скрыть глубоких морщин. Спокойный взгляд старца степенно взирал на раскинувшиеся перед ним просторы.
Впереди него летела оранжевая сфера, за которой бежал гепард. Одного взгляда на зверя хватало, чтобы, несмотря на всю его простоту, определить в твари монстра столь сильного, что недавние птица со змеей казались на его фоне домашними зверюшками.
– Не люблю я Сердце Демона. – Голос старца звучал обычно, в нем не было раскатов силы или эха времен. – Если бы этот дракон не смалодушничал, ни за что бы сюда не пришел.
Но стоило Хаджару взглянуть в глаза старцу, как он содрогнулся. На него смотрела вечность. Или две. Это было сродни ощущению, когда он вгляделся в глаза мальчика-колдуна из племени бедуинов. Вот только здесь, помимо времени, плескался целый океан силы.
– Бессмертный, – с придыханием произнес Рамухан.
Старик повернул к нему голову. Ничего не произошло. Ни всплеска в потоках Реки Мира, ни внешних проявлений силы, но взгляд колдуна остекленел. То же самое произошло и с остальными.
– Не беспокойся, юноша, – улыбнулся старик, глядя на Хаджара, – с ними не произошло ничего страшного. Я лишь стер из их памяти последние несколько минут. Что сделаю и с тобой.
Хаджар резко вскинул левую руку. Выпрямив ладонь, он выставил ее наискосок. Указательным пальцем правой он провел по безымянному левой, а затем ударил сжатым кулаком в ладонь.
Низко склонившись, он произнес фразу. Никогда он не думал, что эти знания пригодятся ему так скоро.
– Видевший славу Дома Ярости Клинка приветствует вас, о мудрейший!
Видят боги, впервые как минимум за последнюю за тысячу лет кто-то смог по-настоящему удивить старика.