На территории интерната был небольшой сад со скамейками, в нем нам и велели подождать Кешу. Вывела его нянечка.
– Вы хотели нашего Кешу навестить? – Мы, соглашаясь, кивнули одновременно. – Он сейчас после обеда, спокойный. Посидите с ним, а я отойду. Если что, я в столовой. – Кеша не обращал на нас внимания.
– Здравствуй. Как поживаешь? – Ноль эмоций. Я хотел сначала, просто поговорить с ним, не влезая в его голову.
– Мы тебе гостинцев принесли.
– После обеда он есть, наверное, не захочет, – сказал Егор.
Я разложил на скамейке еду: копченую колбасу, ветчину, корейский хлеб, огурцы и помидоры, треску горячего копчения. В общем, все, что купил Егор. Кеша находился в полной прострации, не реагировал, но потом, видимо запах еды привлек его внимание. Сначала он тупо на неё смотрел, как бы сомневаясь, ему ли это. Потом, одной рукой схватил колбасу, другой ветчину и стал все это запихивать в рот. Ел он с такой жадностью, как будто не завтракал и не обедал.
– Похоже, что и не кормят их здесь вовсе, – сказал я.
– На казенных харчах не разжиреешь, – ответил Егор.
– Кеша, ты не торопись, у нас тут в пакете ещё есть и всё это тебе от бабушки Анны Мефодиевны. – Кеша замер, даже жевать перестал, будто понял что.
– Филиклёста... – сказал он многозначительно и принялся за еду. Потом он всё запил соком и довольный откинулся на спинку скамейки. Больше он на нас не смотрел, уставился в одну точку, непонятно куда. Егор толкнул меня в бок. – Начинай. – Я сосредоточился и залез к Иннокентию в голову.