Есть игры. И есть Игры.
Разница в долголетии.
Компьютерная индустрия выпускает до тысячи игр ежегодно. Как рассчитанных на глубину, так и простых, для обычных пользователей.
Обычно игра активно живет с полгода. Расходится законными и незаконными каналами, обсуждается. В ней вылавливаются все заложенные создателями и случайные хитрости. Потом она умирает… сохраняясь у сотни-другой фанатов.
Бывают исключения – и тогда игра живет годами. Появляются новые, куда более совершенные и красивые игры, но и старая сохраняет толпы приверженцев.
И есть три исключения, не умирающие еще с довиртуальной эры. «Doom», «C&C» и «Mortal Combat». Конечно, они менялись – десятки раз. Но это была скорее косметика, чем кардинальные перемены.
«С&С» – это стратегическая игра. Ее виртуальное пространство представляет собой всю планету. На этом безропотном полигоне несостоявшиеся Наполеоны и Жуковы ведут бесконечные войны за мировое господство, управляя в несуществующих штабах выдуманными армиями. Там гремят танковые гусеницы и взмывают в небо ракеты. Разрабатываются новые, чудовищные вооружения, атомными взрывами выжигаются дотла мировые столицы. В этой игре не надо быть ловким или метким, здесь важно стратегическое мышление. Говорят, что за ней очень внимательно приглядывают военные… и порой удачливые игроки получают предложения поступить на действительную военную службу. Кого-то это отпугивает, но многих, наоборот, привлекает. Я немного играл в этих «солдатиков для взрослых». Игра, на мой взгляд, безобидная и спокойная. Расхаживаешь с чашкой кофе, в красивом мундире по штабу, заполненному вышколенными адъютантами, и говоришь: «А не сбросить ли нам термоядерную бомбу на Лос-Анджелес?»
В последний год игра чуть изменилась, теперь ее надо начинать лейтенантом, командуя маленьким взводом в тактических схватках, подчиняясь чужим приказам, и постепенно подниматься до главнокомандующего своей страны. Появились возможности военных переворотов, предательства, партизанской войны «против всех»… Не знаю, наверное, игра стала интереснее. Но я любил прежние правила.
«Mortal Combat» – еще проще и незатейливее. Это мордобой в виртуальном пространстве. Можно надеть одну из сотен готовых личин или придумать свою – и принять участие в многодневном турнире за право сразиться с главным злодеем, мечтающим поработить всю Землю. Вот эта игра полезна до чрезвычайности. Нигде так не выпустишь лишний пар и нездоровые эмоции, как на мрачных аренах «Mortal Combat», колотя противника пяткой по лбу или обрушивая на него магические заклинания. Хорошая игра. Я туда захожу раз-другой в месяц, но некоторые не вылезают из поединков. Говорят, что если особенно не злоупотреблять магией – которая, увы, в реальности недоступна, – то можно неплохо научиться драться. Но я в этом сомневаюсь. Все-таки одно дело «удар», который ты почувствовал при помощи виртуального костюма, и совсем другое – подлинная арматурина, которой тебя огреют на улице.
И, конечно, есть еще «Doom». Та самая игра, с попадания в которую началась виртуальная эра.
Ее основное поле называется незатейливо – «Лабиринт Смерти». Это действительно лабиринт – пятьдесят уровней, часть из них расположена в зданиях и подземельях, часть – на улицах Сумеречного Города – этакого условного мегаполиса, который был захвачен инопланетной цивилизацией. Глубина в глубине, пространство в пространстве. Со своими законами и правилами.
Игра начинается с первого уровня – полуразрушенного вокзала, куда игрок прибывает на дрезине, с одним-единственным пистолетом в качестве оружия. Вокзал заполнен монстрами – бывшими жителями Сумеречного Города и другими игроками. Кто из них опаснее, сказать трудно – монстры лучше вооружены, игроки, разумеется, умнее, чем машины. На вокзале можно найти оружие, защитное снаряжение, аптечки, пищу. Выбравшись с вокзала, попадаешь на второй уровень – автостраду, где полно брошенных машин… ну и, разумеется, монстров, и игроков. Для победы надо дойти до пятидесятого уровня – древнего собора в центре города – и уничтожить предводителя пришельцев. Это сложно. Я когда-то доходил. Но с тех пор «Лабиринт» менялся раз десять – появлялись новые здания, вооружения, монстры. И конечно, новые игроки, игровые наркоманы, уже не мыслящие жизни без перестрелок на улицах Сумеречного Города.
Это интересная игра. Прежде всего потому, что требует постоянного общения с другими людьми. Не «боя насмерть», как в «Mortal Combat», не обмена дипломатическими посланиями и угрозами, как в «С&С», а именно общения. Заключения союзов, уговоров, каких-то мелких житейских хитростей…
Вот только что необычного могло случиться в пространстве «Лабиринта»?
Административный корпус «Лабиринта Смерти» – двухэтажное здание на окраине Диптауна, облицованное розовым ракушечником. У него мирный и уютный вид, это скорее жилой дом, чем контора. В таких коттеджах, наверное, живут американские семьи среднего достатка. Вход в «Лабиринт» поодаль, и уж он выглядит куда эффектнее. Я стою в саду, разглядываю охранника перед дверью. Тот в маскировочном комбинезоне, стандартном обмундировании игроков, и со штуцером в руках. Морда – непроницаемая, стоит – не шелохнется. Человек или нет? Интересоваться глупо, тем более что хорошо сделанную программу отличишь от человека не сразу. Прохожу мимо охранника, оказываюсь в небольшом зале. Сквозь окна бьет яркий солнечный свет. Вдоль стен – журнальные столики, мягкие кресла. Посередине зала – стол посолиднее, за ним сидит улыбающаяся девушка. Секретарша, и похоже, живая.
– Здравствуйте, – говорю я.
Лицо секретарши чуть меняется.
– Добрый день, – говорит она. Голос мягкий, приятный. Похоже, меня переключили на русскую сотрудницу фирмы.
– Мне нужно встретиться с руководством, – начинаю без церемоний.
– Конкретнее, если можно.
Девушка – сама любезность. Но пробиться сквозь этот заслон не проще, чем через монстра у моста в «Аль-Кабар».
– У меня конфиденциальная информация для руководства «Лабиринта».
– И все же я прошу вас кратко изложить цель визита.
Что ж…
– Я хотел бы сообщить господину Гильермо Агирре, что осведомлен о маленькой проблеме, возникшей на днях, и о том, что сотрудничающие с вами дайверы не смогли ее решить. Я намерен предложить свои услуги в разрешении возникшей проблемы.
Секретарша кивает:
– Минуточку.
Она неторопливо встает и выходит в одну из внутренних дверей. Я терпеливо жду. Все очень мило и патриархально. Никаких компьютеров, никаких монстров. Не офис самого мрачного и дорогостоящего аттракциона в истории человечества, а мелкая контора по торговле туалетной бумагой…
Девушка отсутствует долго. Мне надоедает стоять, я присаживаюсь в одно из кресел, листаю разбросанные на журнальном столике газеты. Тихо и мирно. Кроме меня – никаких посетителей, хотя на самом деле они наверняка есть. Просто мы не видим друг друга, а общаются они с другими сотрудницами фирмы.
– Господин…
– Стрелок, – говорю я, вставая. – Зовите меня Стрелок.
Девушка кивает.
– Господин Гильермо Агирре примет вас.
В ее голосе легкое любопытство. Похоже, она не подозревала о том, что в «Лабиринте» существуют какие-то проблемы.
Вхожу в указанную дверь и замираю.
Это красиво.
Помещение неправильной треугольной формы, одна стена полностью прозрачная, из нее виден с большой высоты залитый красным закатным светом город. Не Диптаун… скорее – Сумеречный Город. Стол начальника службы безопасности «Лабиринта», господина Гильермо, подковообразный. На нем три компьютерных монитора, клавиатура и больше ничего. Сам господин Гильермо уже поднимается навстречу. Пожилой, сухощавый, очень загорелый, в шортах и футболке.
– Здравствуйте. – Он первый протягивает руку. – Значит, вы – Стрелок, да? Зовите меня просто Вилли.
Вилли так Вилли.
Жму руку.
– Вы сказали такие интересные вещи… да? Про проблемы, дайверов, помощь… – Вилли смеется и машет руками. – Бах! Бах! Такая помощь?
Интересная программа-переводчик. Сильный акцент, слова-паразиты, словно Гильермо говорит по-русски самостоятельно. Сразу какое-то иное отношение к человеку…
– Давайте будем откровенными? – предлагаю я. Вилли-Гильермо морщит лоб и кивает. – Я – дайвер.
– Да? – вежливо интересуется Вилли. – А что это такое?
Улыбаюсь в ответ. Говорю:
– Наверное, ваши украинский и канадский сотрудники могут более быстро это объяснить. Я имею в виду дайверов, работающих с вами на постоянном контракте.
Вилли смотрит на меня и молчит. Долго. Потом кивает.
– Я полагал, что Анатоль – русский. Он украинец?
Да. Человек Без Лица осведомлен лучше, чем начальник службы безопасности «Лабиринта».
– Это уже детали, – говорю я.
– Садитесь, Стрелок… – Вилли придвигает мне кресло, сам отходит к окну. Смотрит на залитый кровавым заревом город. – Значит, вы дайвер?
Киваю.
– Это крайне интересно. Это необычно! – Вилли поднимает указательный палец. – Все ищут дайверов, у всех есть просьбы, бизнес, вопросы… вы пришли к нам сами.
Молчу.
Вилли оборачивается.
– У вас красивый костюм, Стрелок, – говорит он. – К нему хорошо… кепи! Такое маленькое серое кепи!
Понятно. Незатейливый тест.
– Вика…
Вилли улыбается. Понятно. Тот же фокус, что и примененный человеком без лица. Я отрезан от своей операционной системы. Давно следовало ожидать подобных игрушек.
Глубина, глубина, я не твой…
Оказалось, что у меня болит голова. Пиво, однако…
Я снял шлем, потянулся к мышке. Запустил «Биоконструктор», торопливо выбрал из меню окошечко «Одежда», потом «Головные уборы», отыскал что-то среднее между беретом и кепи. Залил серо-стальным цветом. И нацепил на свою фигуру – личность номер семь, Стрелок…
deep
Ввод.
Берет на моей голове. Не знаю, о таком ли говорил господин Агирре. Но вроде бы он удовлетворен.
– Мы ценим работу дайверов, – произносит Вилли. – Но наши постоянные сотрудники справляются с ней. Надо время, небольшое. Мы предложим вам интересное дело. Да?
Качаю головой, берет съезжает набок.
– Господин Гильермо, – почтительно, но твердо отвечаю я. – Речь идет об одном конкретном вопросе, в котором я хочу помочь «Лабиринту».
Удивленно приподнятые брови.
– На днях в «Лабиринте» случилось странное происшествие… – Умолкаю, жду реакции. Вилли явно задумывается.
– Происшествие? – Кивок в сторону окна. – Тут каждый день тысячи происшествий. Война! Выстрелы! Веселье!
Неужели Человек Без Лица ошибся? Я начинаю чувствовать себя идиотом.
– Ваши дайверы… – начинаю я. – Вчера, например, они справились со своей работой?
Это единственное, что я знаю. Дайверы «Лабиринта» не оправдали надежд…
– А! – Вилли кивает. – А! Неудачник!
На всякий случай киваю.
– Это проблема? – Агирре становится серьезным.
– Насколько я знаю – да.
Пауза. Гильермо взвешивает что-то в мозгу.
– Господин Стрелок, что вам известно?
Врать бессмысленно. Передо мной не тот человек, с которым стоит блефовать.
– Очень немногое. Мне сообщили, что в «Лабиринте» проблема. Что ваши дайверы не могут ее решить. Меня попросили оказать вам помощь.
Опять пауза. Я анонимен, и посвящать меня в неприятные стороны жизни компании рискованно. Но у Гильермо явно нюх на неприятности и на то, как их преодолевать.
– Вы подпишете разовый контракт? – Тон его становится быстрым и деловым.
– Да.
– Полное неразглашение ситуации, – добавляет он. – Со всеми возможными штрафными санкциями.
– Да…
– Прошу вас, Стрелок. – Он указывает на свой стол. Я подхожу, полагая, что сейчас и состоится подписание документов о сотрудничестве. Но Вилли указывает на средний монитор: – Это тридцать третий уровень «Лабиринта», господин Стрелок. «Диснейленд».
Смотрю на экран, и уровень мне очень не нравится. Хотя бы потому, что во времена, когда я там был, он выглядел совсем по-другому.
– Очень, очень плохой уровень, – говорит Вилли. Уточняет: – Тяжелый. Это – начало. «Русские горки». Это, – он кладет пальцы на клавиатуру, и изображение смещается, – демон-хвататель. Плохой!
Как будто в воображении создателей «Лабиринта» рождались хорошие демоны…
– Это он… – Еще одно касание клавиш: – Неудачник.
Гильермо молчит, но не ради театральной паузы – ничего необычного на экране нет. Просто раздумывает.
– Значит, это и есть проблема, Стрелок? Да?