Четверг, 18 декабря
Как принести в дом известие о смерти? В полиции этому не учат. Учишься сам, на практике. Новичок смотрит, как это делают старшие. Некоторые предпочитают мягкий подход, другие сразу переходят к делу.
Для многих, едва ли не всех, эта часть их работы самая нелюбимая.
У своих старших сержант Рой Грейс научился прямоте и откровенности. Чтобы сразу исключить какие-либо возможные неясности.
Первой печальную новость доставила семье констебль Линда Бакли. Она же, как сотрудник отдела по связям с семьями, осталась в доме на какое-то время. Мать Эммы Джонсон все еще отказывалась верить в смерть дочери, хотя сестра уже побывала в морге и опознала ее. Пьяная, недовольная, злая… Проведя в доме двадцать тягостных минут, Грейс как будто сбросил ношу с плеч, снова оказавшись в машине.
Он вводил в навигатор адрес родителей Эшли Стэнфорд, когда из Брайтонского участка позвонил Паникер Энейкин.
Женщина подверглась нападению у себя в доме, возле Хоув-парка.
С помощью собаки ей удалось отбиться от насильника. Сейчас с ней два сотрудника полиции.
– Где они, Энди?
– Она на заднем сиденье в полицейской машине. Голая.
– Не пускай их в дом.
– Я и не пускаю, Рой. У дома выставлена охрана.
Грейс наклонился вперед и включил «мигалку».
– Я уже еду.
Четверг, 18 декабря
– Ну, приятель, на этот раз ты облажался по-крупному! – сказал Феликс. – А все из-за большого самомнения. Вот спесь и сбили.
– Из-за тебя опасность грозит нам всем, – строго добавил Харрисон. – Ты позволил этому детективу, Грейсу, втянуть тебя в игру и сделать ошибку. Прежде такого не случалось. А теперь в опасности мы все.
– Мы обречены, – с мрачным видом изрек Маркус. – Нам не нужны перемены, мы уже немолоды. А теперь нам, как соучастникам убийства, светит доживать дни в тюрьме.
– Ты просто смешон.
– Это ты смешон, – возразил Маркус. – СПУ сошли бы с рук все его убийства, если бы он не попался на удочку, не клюнул на наживку ФБР. Мы предупреждали тебя: будь осторожен, сохраняй спокойствие, заляг на дно и ничего не предпринимай. Но куда там! У тебя же самолюбие!
– Ты ведь знал, что у нее собака? – поинтересовался Феликс.
– Говорю тебе, не было у нее этого чертова пса!
– Ага, – вставил Харрисон. – Значит, тебя укусила воображаемая собака?
– Очень смешно.
– Может, ты еще и воображаемым бешенством заразился, – задумчиво, словно проверяя гипотезу на себе, произнес Маркус. – Психосоматическим.
– Как те, что, потеряв конечность, потом еще годами ее чувствуют, – добавил Харрисон.
Маркус и Феликс сдавленно фыркнули.
– Да! Точно!
– Смешного мало, парни. Она укусила меня. У меня на брюках кровь, а значит, кровь могла остаться и там.
– Помнишь Тони Хэнкока, комика? – сказал Феликс. – У него было шоу на телевидении, «Полчаса Хэнкока»? Одно из лучших представлений – «Донор крови». Он отправляется сдавать кровь и спрашивает, сколько они у него возьмут. Ему отвечают, что возьмут пинту. Он прикидывает – у обычного человека от девяти до десяти пинт крови, а одна пинта – это слишком много. И говорит: «Нет, я с пустыми руками ходить не буду».
– Я понял, понял! Ну, по крайней мере, это нам не грозит, – сказал Харрисон.
Феликс и Маркус кисло рассмеялись.
Потом Маркус сказал:
– Ладно, давайте посмотрим на светлую сторону!
Феликс затянул песенку из Монти Пайтона – «Жизнь Брайана»:
– «Всегда ищи во всем хорошее!»
– Заткнитесь, вы, все трое! – крикнул он.
– В том-то и дело, – сказал Феликс. – Как ты мог не заметить, что в доме есть собака?
– Я все разведал. Не было там собачьей миски. Ни воды, ни еды – ничего. Я своими глазами видел, понятно?
– Ну, – сказал Маркус. – Похоже, что не видел.
Он надвинулся на Маркуса:
– Предупреждаю.
– Ох, ох, как страшно! Мамочка, мамочка, мне страшно. Мистера Бига покусала бешеная собака, и у него уже пена на губах!
– Я тебя предупреждаю – хватит! Больше предупреждать не буду.
Секунду-другую все угрюмо молчали. Потом он добавил:
– Не было в доме никакой собаки. Должно быть, она ее с собой привела.
– И теперь мы обречены, – сказал Феликс. – ОБРЕЧЕНЫ!
– По роже хочешь?
– Если выбьешь мой больной зуб – давай!
– Вы – придурки. Троица придурков! У нас проблема, а вы только веселитесь. Ни на что другое не способны. Посмотрите на ситуацию трезво.
– Извини, – сказал Маркус.
– Нет, правда, извини, – поддержал Феликс.
– И меня тоже извини, – присоединился Харрисон.
Он сердито зыркнул на всех троих.
– Вы что, серьезно?
– Тихо, тихо, умерь свой пыл, – посоветовал Феликс. – Сделай глубокий вдох и успокойся. Помнишь, что сказал Нельсон Мандела? «Сдерживать негодование – все равно что пить яд в надежде, что он убьет другого».
– Пошел к чертям!
– Не могу.
– Это почему же?
– Потому что мы все уже там – в аду.
Пятница, 19 декабря
В начале первого ночи Рой Грейс наконец-то добрался до дому. Сидевший среди ящиков и коробок Хамфри выглядел непривычно расстроенным и, что было уж совсем необычно, даже не выскочил ему навстречу. Ной и Клио крепко спали.
Чувствуя себя выжатым лимоном, Грейс поставил будильник на три часа и подстраховался будильником телефона, после чего почистил зубы, разделся, залез в постель и сунул руку под подушку жены. Она было зашевелилась, но тут же затихла. Он поцеловал ее в голое плечо.
Будильник зазвенел через несколько секунд, по крайней мере так ему показалось. И почти сразу же запищал телефон.
Грейс проснулся моментально. Усталость разлилась по телу свинцом, на душе скребли кошки. Он чувствовал себя виноватым – сегодня переезд, а от него никакой помощи.
Опустив голову и собираясь с мыслями, он посидел на краю кровати. Что это было? Сорвавшаяся попытка нанести новый удар?
Молодая женщина с длинными каштановыми волосами, соответствующая по всем параметрам профилю жертвы, подверглась нападению в собственной ванной. На месте преступления обнаружены свежие пятна крови, оставленные, предположительно, нападавшим. Если повезет, то уже сегодня у них будут результаты ДНК.
На брифинг собралось человек, наверное, сто. Хорошо еще, что сейчас декабрь, а не разгар туристического сезона. Случись нечто подобное шестью месяцами раньше, финансовые последствия для туристического бизнеса были бы катастрофическими. Но это отнюдь не повод расслабляться. Брайтон превращался в некое подобие современной колонии для прокаженных. И все ждут, что это он, Рой Грейс, вернет город к нормальной жизни.
А значит, для начала нужен подозреваемый и нужен арест.
В четыре часа утра Рой Грейс уже сидел за своим столом в Суссекс-Хаусе – с чашкой горячего кофе и бананом в качестве завтрака. На полу лежали стопки папок – материалы по операции «Йоркер», расследованию обстоятельств смерти Кэтрин Джейн Мэри Уэстерэм.
Через несколько часов ему предстояло провести очередной брифинг. Он расскажет о нападении на Фрейю Нортроп и снова обратится за помощью к жителям города. Потом проинформирует о последних новостях группу «Голд» – пусть все подумают, какие еще меры нужно принять для обеспечения безопасности молодых женщин города. Может быть, неудавшееся нападение станет тем самым долгожданным поворотом в игре, учитывая, что они получили хорошее описание преступника и, возможно, его ДНК.
Он потянулся через стол и подтащил резюме по делу Неизвестной Женщины, идентифицированной теперь как Дениза Паттерсон. Социальный статус у нее был пониже, чем у Кэти Уэстерэм, и после школы она сразу пошла работать на перчаточную фабрику Корнелии Джеймс.
И тоже погибла.
Грейс посмотрел на ее фотографию. Положил рядом фотографию Кэти Уэстерэм. Как будто сестры. Как и Эмма Джонсон и Эшли Стэнфорд.
Он поднялся, прошел к круглому столу, на котором было больше места, и разложил фотографии всех женщин.
Потом сел и стал смотреть. Смотреть и думать. Думать.
Почему именно они?
Что общего было у них, кроме приятной наружности и длинных каштановых волос?
Что он упускает?
Изучая дела серийных убийц и разговаривая с Тони Балажем, он неизменно приходил к одному – триггеру, спусковому механизму. Грозный отец. Мать-алкоголичка. Или, как у Теда Банди, в Америке, подружка, давшая ему от ворот поворот.
Что послужило триггером здесь?
С чего все началось? Туда ли они смотрят? А если нет?
Он зевнул и отхлебнул кофе. Организм требовал отдыха. Ему был нужен сон. Увы, увы…
А потом он вдруг понял, что надо делать.
Не прошло и минуты, как в дверь постучали. Норман Поттинг вошел и сел перед ним.
– Ты сегодня рано, Норман!
Сержант покачал головой:
– Нет, шеф, я и не ложился. Не спится. Вот и решил, что лучше приду да займусь чем-то полезным.
Грейс сочувственно улыбнулся.
– Самое подходящее время! – Он жестом указал на стол.
Поттинг прошел взглядом по фотографиям.
– Дениза Паттерсон, Кэти Уэстерэм, Эмма Джонсон, Эшли Стэнфорд, Логан Сомервиль и Фрейя Нортроп.
– И кто еще?
– Кто еще?
– Кто еще за последние тридцать лет. Возможно ли, что никого больше нет и что недавно преступник пережил нечто такое, что толкнуло его на прежнюю дорожку.
– Но пока мы ничего такого не нашли.
– Ничего не нашли. Но за это время в стране пропало до черта людей, которые так и не вернулись. Мы знаем, что преступник умен. И мы понятия не имеем, сколько еще на нем жертв, о которых мы не знаем и, возможно, никогда не узнаем.
Резкий порыв ветра швырнул в окно пригоршню дождя, простучавшего как камешки по стеклу.
– Вид у вас измученный, босс. Вы уж не обижайтесь.
Грейс криво усмехнулся.
– Спасибо, но я в порядке. А вид поправится, как только мы возьмем подозреваемого. Меня кое-кто беспокоит. Кое-кто, с кем вы имели дело. Я знаю, он очень интересовался расследованием, задавал много вопросов и несколько раз связывался с вами, спрашивал, как идут дела.
– Это кто же, босс?
Грейс взял со стола листок, написал имя и протянул листок сержанту.