Прошло несколько дней, и Мадлен захотела пробежаться.
Она положила дневник под подушку и спустилась по лестнице. Посмотрев в окно, она улыбнулась, глядя, как Джек, Джесс и Поппи играют в догонялки вокруг низкой изгороди, проходящей вдоль канавы. Рядом с ними на террасе стоял полицейский. Он там неотлучно находился в течение нескольких последних недель. Офицер постоянно был начеку, внимательно осматривал окрестности. Полиция предприняла очень серьезные меры по обеспечению их безопасности и в какой-то момент даже предложила программу защиты свидетелей, однако если бы они согласились, то им бы пришлось уехать из Ри-Хэд-холла и расстаться не только со всеми, кто здесь находился, но и с частью своей жизни. Мадлен понимала, что не смогла бы выдержать разлуку с Бандитом, и ей трудно было даже представить себе, что она больше никогда не увидит Джека, Берни и Номсу. Она могла бы уговорить Бандита уехать вместе с ними, но тогда бы ему пришлось порвать со своим прошлым и смириться с тем, что он никогда не встретится со своим отцом. Ему бы предстояло сделать выбор между ними двумя. И это было бы несправедливо по отношению к нему.
Приближалось Рождество, и Мадлен чувствовала радостное возбуждение, зная, что в канун праздника будут объявлены новые владельцы отеля. А пока продолжалась реставрация здания и к Ри-Хэд-холлу постепенно возвращалась его былая красота.
Она закрыла глаза и подумала о Бандите. У него здесь было так много обязанностей. Он все время ухаживал за садом, доставлял дичь к столу, обеспечивал охрану и порядок на территории Холла так же, как его отец и дед, несмотря на непогоду и грозы, после которых появляется радуга и солнечный свет.
— Давай, Бадди. Пошли.
Бадди давно уже вольно гулял по территории Ри-Хэд-холла. Надевать на него поводок больше не было смысла.
Ближайшая дорога находилась почти в километре, и щенок уже понял, где ему разрешено гулять, а где нет. Кроме того, он спас им жизнь, и свобода была ему своего рода наградой за его заслуги.
Пробежав по траве, Мадлен запыхалась и сбавила темп. Она оглянулась через плечо, чтобы посмотреть на сторожку, где много лет назад жил Эдди и куда передали Эдварда Артура.
— Еще, давай еще, тетя Джесс. Еще!
Голос Поппи раздавался за деревьями, и Мадлен широко улыбнулась. Она точно знала, что Эмили имела в виду, написав, что готова жизнь отдать за одну улыбку своего сына. Она чувствовала то же самое много раз с тех пор, как родилась ее дочь, наблюдая, как та спала, особенно в те месяцы, когда они жили в доме Лиама. Она пришла в ужас, узнав, какие секреты хранил его дом. Полиция сделала вывод, что Лиам был причастен к смерти Майкла и подсыпал наркотик ее отцу.
Он был объявлен в общенациональный розыск, и каждый вечер, включая телевизор, Мадлен надеялась услышать о том, что его наконец поймали, хотя была уверена, что полиция сразу бы сообщила ей об его аресте и, вероятно, сняла бы охрану с дома.
Она почувствовала, как в крови забурлил адреналин, а легкие словно огнем обожгло. Прошло довольно много времени после ее последней пробежки, и тело уже отвыкло от физических нагрузок. Мадлен остановилась, взяла с земли палку и бросила ее в просвет между деревьями. Бадди подобрал палку и принес обратно, положив ее возле ног хозяйки. Потом тявкнул, дав знак, чтобы она снова ее кинула.
Мадлен опустилась на колени в траву и рассмеялась, когда щенок, подпрыгнув вверх, свалил ее. Он вилял хвостом, а его тело сгибалось пополам то в одну сторону, то в другую. Он высовывал язык от удовольствия и хватал им воздух каждый раз, когда Мадлен удавалось погладить или почесать своего питомца.
— Давай, принеси мне палку! — крикнула она, подхватив палку и снова бросив ее в просвет между деревьями. Бадди побежал, но проигнорировал палку и помчался дальше. — Эй, Бадди. Ко мне!
Она посмотрела на линию деревьев. Полицейские запретили им ходить в лес. Потом оглянулась на отель, надеясь, что кто-нибудь видит ее и заметит, куда она направляется. Однако она смогла разглядеть только Поппи, бегущую к изгороди, и Джесс, которая ее догоняла.
— Бадди, немедленно назад! Бадди, Бадди, вернись! — кричала она, пытаясь придать голосу строгость, которая могла бы заставить щенка вернуться с палкой в зубах и поджатым хвостом. Странно, но Мадлен даже не слышала его.
Она зашла в лес и стала внимательно осматривать землю, решив, что он провалился в какую-то яму.
— Бадди, черт возьми, где ты? Бадди, ко мне, мой мальчик!
Она снова оглянулась через плечо. Здание отеля осталось позади за тонкими деревьями. Она по сантиметру продвигалась все глубже и глубже в лес. Ее охватило беспокойство, и сердце бешено заколотилось в груди.
Бадди всегда возвращался к ней. Никогда никуда не убегал. Куда он мог подеваться?
Наконец она увидела его и с облегчением выдохнула.
— Вот ты где, мой мальчик, иди ко мне.
Он сидел и смотрел на нее, виляя хвостом. Но не сдвинулся с места.
— Бадди, ради бога! Иди ко мне.
Что-то было не так, и Мадлен, замедлив шаг, в конце концов остановилась. Щенок продолжать сидеть на расстоянии от нее, и это ее встревожило. Он никогда так долго не сидел на одном и том же месте в одной и той же позе. Она подождала немного и прислушалась. Потом обернулась и посмотрела на дом в надежде, что Номса или полицейские заметили ее отсутствие. Но никто не смотрел в ее сторону. Казалось, никто не обратил внимания, что она ушла с тропинки. Неожиданно ей пришло в голову, что она никому не сообщила, куда идет.
Под чьими-то ногами хрустнула ветка, но Мадлен не шелохнулась. Она поняла, что в лесу был еще кто-то. Но кто?
— Бандит, это ты?
Молчание.
Мадлен еще раз взглянула на отель. Она точно знала, что рядом с ней кто-то находился. Она слышала шаги, ей не ответили, когда она окликнула. Все ее инстинкты подсказывали ей, что нужно убегать оттуда как можно скорее, но Бадди скулил и пронзительно лаял.
Мадлен не могла бросить своего любимца.
Она стала медленно подходить к щенку и разглядела на нем веревку. Должно быть, человек, который находился в лесу, связал его, и она должна была его знать.
Опустившись на колени, Мадлен стала быстро развязывать веревку, поминутно озираясь вокруг себя. Бадди подпрыгивал и мешал ей. Но его глаза были устремлены в одну точку за ее плечом, и Мадлен сковал ужас.
Потом наступила полная темнота.