Частный предприниматель Матвей Иванович Перетыкин вошел в купе мягкого вагона. Место у окна было занято. Какой-то бритый гражданин в кожаной фуражке сидел, облокотившись на подушку.
«Жаль, – подумал Перетыкин. – Придется ехать с этой личностью. Интересно знать – кто такой… Партийный, наверное… Фуражка кожаная, бритый… Ишь, развалился».
Перетыкин сел на диван. Гражданин в кожаной фуражке читал газету.
«Гм, – подумал Перетыкин, осматривая соседа, – комиссарствует… В мягких вагонах катается… Чулочки-то какие – лиловые… Какая-нибудь важная шишка».
– Виноват, – пробормотал бритый, протягивая ноги.
– Ничего-с, – сказал Матвей Иваныч. – Вы, товарищ, протяните удобней ноги… Мне ничего это, не мешает…
Бритый снова углубился в газету. Полчаса ехали молча.
– Извиняюсь, товарищ, – сказал вдруг Перетыкин, – вы изволите в Москву?
– В Москву…
– Так-с… Разрешите, уважаемый товарищ, полюбопытствовать, чего хорошего в газетах пишут? Я, знаете ли, последнее время воздухоплаванием интересуюсь…
– Что?
– Я, говорю, интересуюсь вопросами авиации… Не правда ли, уважаемый товарищ, это важнейший вопрос современной политики? И какое мощное явление, какой народный подъем: все фабрики, все учреждения, каждый гражданин – жертвует на воздушный флот… Годика через два мы будем обладать десятками тысяч аэропланов…
– М-м, – сказал незнакомец.
Перетыкин приятно улыбнулся.
– С таким мощным флотом мы черт его знает что можем сделать. Мы можем любые условия продиктовать державам. Англию можем в кулак сжать. Ага, дескать, не нравятся вам звуки «Интернационала»? Ноты посылать? А не хотите ли сто аэропланов с бомбами на вас пошлем?.. Хе-хе.
– Да, это верно…
– Еще бы не верно! – воскликнул Перетыкин. – Правительство гениально поступает… Обладая столь обширным флотом, мы…
Человек в кожаной фуражке беспокойно посмотрел на Перетыкина.
– Я извиняюсь, – сказал он, – вы давно изволите состоять в партии?..
– Я? – засмеялся Перетыкин. – Я, уважаемый товарищ, не состою в партии. Но я, уважаемый товарищ, так сказать, вполне на платформе… Я вот как увижу, например, кожаную фуражку – так совершенно дрожу от восхищения… Здоровый, крепкий народ…
– Да, да, – забормотал незнакомец, – совершенно верно…
– Да-с, – сказал Перетыкин восхищенно, – я, знаете ли, дорогой товарищ, еще с детства отличался склонностью к левым взглядам… На меня в училище пальцами даже показывали – вон, дескать, идет Перетыкин… То есть, так сказать, главный зачинщик и бунтовщик. Я даже раз, знаете ли, образ снял и спрятал в парты…
– Образ? – спросил незнакомец. – Вот у нас давеча в магазине тоже образ сняли…
– То есть как в магазине? – спросил Перетыкин. – Вы изволите состоять в каком-нибудь государственном тресте?
– Да нет, – сказал незнакомец, – зачем в тресте?.. В магазине… Мы портерную держим…
– Портерную? Так вы, значит… Так вы того… Непартийный? Что же вы распелись?
– Кто распелся? – сказал бритый. – Это вы распелись… Флот, могущество!.. Подумаешь…
– Да и вы тоже хороши – поддакивает, как идиот… Уберите ваши паршивые ноги с дивана, или я проводника позову…
– Что? Паршивые ноги? Возьмите свои слова назад!
– Видал! – сказал Перетыкин, делая кукиш. – Думает – надел кожаную фуражку, так и государственный человек! Только в сомненье людей вводит… Идиот…
– Вы сами идиот! – сказал бритый. – Вы сами начали… Флот, Англию в кулак!.. Кого? Англию? Да Англия, ежели захочет, ногтем вас придавит… Флот! Подумаешь… Десяток паршивых аэропланов сделают и думают, что весь мир победили.
– Да, – сказал Перетыкин, – это верно. Да и сделают ли? Откуда они моторы возьмут?
– Вот именно, – сказал человек в кожаной фуражке, – откуда они возьмут? Сами, что ли, сделают?
– А если и сделают, – подхватил Перетыкин, – то куда они будут годны? Курам на смех… Давеча мой племянник поднимался с аэродрома за плату… Зря, говорит, деньги бросил. Кроме, говорит, крыльев – ни черта не видел. А другой, знаете ли, и крыльев не увидит – мотор трещит, стучит…
– Или еще тоже на колбасе поднимаются, – сказал бритый. – На Марсовом. Тоже зря деньги огребают. Ну, поднялся, а дальше что… Без мотора не уедешь.
– И вид, наверное, пустяковый с колбасы? – воскликнул Перетыкин.
– Да какой же вид! Смешно. Я Казанский собор вблизи могу рассмотреть. Чего я, как идиот, на колбасу полезу… Авиация, тоже! Нельзя же так, господа!
– Вот именно! – воскликнул Перетыкин. – Пустяки затеяли с этой авиацией…
Через полчаса бритый гражданин спал, надвинув на глаза кожаную фуражку. Ноги бритого гражданина упирались в колени Перетыкина.
– Ничего-с, – бормотал Перетыкин, – вы протянитесь поудобнее… Очень приятно познакомиться… Очень приятная встреча…