Десяток метров показался Даше марафоном. Она впервые шла к Павлу Павловичу, испытывая странную тревогу. Вроде и повода особого нет, но что-то терзало ее изнутри, грызло, как термит дерево. Возможно, сомнения? Или чувство своеобразной и необъяснимой вины?
Ведь, кажется, не сделала ничего плохого. Лишь порадовалась встрече с Ричем, которого давно не видела. И Мирный только поцеловал в щеку – по-дружески, совсем не так, как вчера собирался Косяков.
Даша поежилась под пристальным взглядом, но глаз не опустила. А еще вспомнила, как они вчера расстались. Не в конце рабочего дня – в ВИП-палате. Нацеловались до того, что оба едва дышали. Даже штаны начали казаться не таким уж обязательным препятствием.
Девушка положила голову на плечо Марка, а тот продолжал ласкать ее тело. Даша лишь вздыхала, напрочь лишенная воли и желания прекратить происходящее.
Восхитительные ощущения властвовали над ней до тех пор, пока Марк вдруг не выдал:
– Прогони меня.
Девушка покачала головой.
– Не хочу.
– Скажи, чтобы прекратил.
– Мне и так хорошо.
– Пожалуйста.
Вот этого Даша никак не ожидала.
Почему он почти умоляет об этом? Она же не навязывалась. Силой или шантажом не заставляла. В конце концов, шеф сам ее позвал! Если не хочет… Возможно, удержаться в рамках хочет, но не может?
Девушка заставила себя распахнуть глаза.
Вот она, постель. Так близка, и так несвоевременна. Маркович прав: здесь – не место для всего того, чего ей сейчас очень хотелось. К сожалению, туда, где это не только возможно, но и уместно, Марк ее приглашает.
Нехотя отстранившись, девушка принялась поправлять одежду. Вымолвила то, что необходимо:
– Нас могут искать. И правда, пора.
Посмотрела в лицо шефу, но так и не поняла, о чем он подумал. «Спрятался» Марк от нее. В который раз.
Павел Павлович помог ей привести себя в порядок. Оглядел и снял со стола. Слегка подтолкнул к выходу.
– Иди первой. Мне пока нельзя.
Даша понимала, почему он остался. Почему ее отправил, не переступив ею же проведенную черту. Не могла сообразить лишь, что сама значит для Марка? Почему он скрывает их отношения, когда их настолько сильно притягивает друг к другу?
Почему-то поверить в то, что шеф может встречаться с кем-то другим, и при этом срываться едва ли не каждый раз, стоит Даше оказаться рядом в уединенном месте, девушка не могла. Не такой он человек.
Как в нем уживаются совершенно противоположные черты – настоящая загадка. Ужасно скрытный, когда дело касается его семьи и личной жизни, Марк умудряется везде быть душой компании. Балагуря, он умеет острить тонко и интеллектуально. Защищая и нежно посвящая Дашу в тайны ее собственного и мужского тела, он прячет от нее важное – душу.
Вот и сейчас он ждал ее посреди коридора, внешне спокойный, однако девушка уже научилась предвидеть некоторые моменты. Даша могла бы поспорить, что шеф примерно в таком же состоянии, как вчера, когда застал ее с Косяковым.
– Рабочий день еще не закончен, – выдал Маркович, повернулся спиной и зашагал вдоль коридора. Видимо, предполагалось, что Даша должна послушно следовать рядом.
– В двадцатую палату не пойду.
Марк притормозил настолько резко, что девушка врезалась в него, и даже умудрилась наступить на ногу. Однако не извинилась. Что-то бунтовало внутри, и Даша решила плыть по течению. Она – не бессловесный медицинский тренажер, а человек – женщина с собственными желаниями, чувствами и мнением.
Переложив папку с листками назначений из одной руки в другую, Марк огляделся и спокойно произнес:
– Ладно. А на обход?
Даша чувствовала, как лицо заливает краска. Возможно, шеф даже не думал приглашать ее… целоваться.
До чего она дошла? До чего он ее довел?! Нужно взять себя в руки.
– Безусловно.
После работы, когда Даша, то и дело поглядывая на часы, торопливо собиралась, Марк неожиданно поинтересовался:
– Какие планы на вечер? – Она развернулась так резко, что голова закружилась. Все слова куда-то пропали. – Могли бы сходить в кино.
И как понять этого мужчину!?
– Сегодня я занята, – сказала осторожно, пока не решив, продолжать ли. Собственно, почему нет? – Иду в кафе с другом. Ричардом. Ты видел его сегодня.
– Львиное сердце?
Марк вешал в шкаф костюм, и Даша не могла видеть его лицо, а вот голос прозвучал ровно, почти безразлично.
– Он – Мирный. По фамилии, и по сути.
Шеф закрыл шкаф.
– Ну, если по сути, тогда… Желаю хорошо провести время.
Даша смотрела на закрывшуюся за Павлом Павловичем дверь и недоумевала: что у того на уме?
О чем же мечтает Марк?
Даша влетела в «Мануфактуру» в четверть восьмого, даже не успев переодеться. По привычке она не слишком беспокоилась по этому поводу. Жаль только, что косметичку оставила дома. Помада оказалась бы кстати. К этому времени в ресторанчике собралась более изысканно одетая публика. Кто-то отмечал юбилей. Но с другой стороны, помада может исчезнуть быстрее, чем Даша приступит к десерту.
В дополнение к мыслям о непонятном поведении Марка, по дороге девушке повстречалась Студнева. Конечно, они виделись в больнице, но Даша давно избегала личных разговоров. Но в этот раз Катерина перегородила ей дорогу и подхватила под руку. У бывшей подруги была цепкая хватка. Пришлось некоторое время следовать в ногу.
За минуту или две Студнева успела задать Даше с десяток вопросов, которые условно делились на три группы: «По какому поводу Маркович поругался с Васько?», «Что Даша собирается делать с Косяковым?» и «Где шляется Мирный?».
Девушка поняла, что без ответов Студнева не отстанет, и изложила ответы так коротко, как сумела: с шефом она не ругалась, во всяком случае, ничего об этом не знает; Косяков женат, и этим все сказано; а Рич – сам себе режиссер. Даша не собиралась сдавать «явочную квартиру». Если Мирный избегает Катерину, значит, для этого существует уважительная причина.
Внимательно выслушав Дашу, Студнева принялась разглагольствовать о непостоянстве мужчин, успевая одновременно разглядывать витрины магазинов, и не интересуясь, куда они идут.
«Пора отшивать», – решила Даша, а вслух сказала:
– До завтра. Дела, понимаешь ли.
– Какие? – не унималась Студнева.
– Мои, – отрезала девушка, выхватила руку и перебежала дорогу на последних секундах позволенного зеленого.
К счастью, «Медуза» не стала ее догонять.
Даша не стала заглядывать в ресторан. Сразу направилась в кафе-бар. Мирный помахал ей рукой, и даже встал во весь свой немалый рост. Публика танцевала что-то заводное, подскакивая и наступая на ноги. В общем, отрывалась по полной. Пробираясь к столику, девушка едва не застряла. Какой-то шустрый мужчина уже подхватил ее, заставляя приноровиться к ритму. Ричу пришлось договариваться с ним по-хорошему, поскольку подвыпивший субъект уже называл Дашу своей девушкой.
Вырвавшись, друзья долго хохотали, усаживаясь рядом на диванчике у стены. На столике Дашу уже ожидал лимонад. Они заказали картофель с отбивными и кофе.
– Как шеф? Надеюсь, не слишком досталось? Он всегда такой злой?
– Нет, – коротко, сразу на все вопросы, ответила девушка. Она не была готова обсуждать свои отношения с Марковичем. Ни с кем, даже с Ричем. Хотя, пожалуй, он единственный не стал бы ее осуждать или лезть с советами.
– Тогда ладно.
Казалось, Мирного удовлетворило единственное слово, но по собственному опыту девушка знала, что он может вернуться к заинтересовавшему его предмету в любой момент. Значит, нужно его чем-то отвлечь.
– Катерина о тебе спрашивала. Не поделишься тайной? Вы вместе, или как?
Рич откинулся на спинку дивана. Даше тоже пришлось. Не сидеть же, обернувшись?
– Не были мы вместе никогда. Вот такие дела, Дашка.
Она повернула голову, всматриваясь в лицо друга. Рич явно не грустил по этому поводу.
Неужели, правда?
– Это как? А ну-ка поподробнее. Весь курс уверен…
– Знаю, – наморщил лоб Мирный и продолжил: – Сам виноват. Да ну ее, Даш. Давай лучше о тебе поговорим.
Как раз о себе она беседовать не собиралась. Не сегодня.
– Мне с ней работать, Рич. Должна же я знать, когда она врет.
В этот момент принесли заказ. Мирный поблагодарил официанта и выдал:
– Всегда. От этого и отталкивайся. Отбивная стынет.
– Рот мне не затыкай. Я не отстану.
– Поесть не дадут человеку. И все из-за… Может, в другой раз?
– В рот ничего не возьму, пока не расскажешь.
– Шантажируем?
– Ага, – ответила девушка, не удержалась и засунула в рот картофелину. – Это не считается. Начинай. Неужели с самого начала обман? Даже от меня скрыл? Прямо с этой секунды начинаю обижаться.
– Ешь лучше, – проворчал Рич, отрезал кусок отбивной и сунул в рот, прожевал. – Ладно. А то, и правда, как вспомню, ничего в горло не лезет.
– Пошла третья минута. Обида начинает входить в привычку.
– Ладно. После того, как Косяков ее оставил… – Оставил? Даша не верила своим ушам, но перебивать не стала. – … Катя явилась ко мне домой вся в слезах. Ну, не мог я ее выставить. Пришлось слушать. Суть свелась к просьбе: сделать вид, что мы с ней встречаемся. Типа, чтобы Косяков приревновал, а она не слыла брошенной. До сих пор не понимаю, как ей удалось меня уговорить. Умеет давить на жалость.
– Вот тебе и пятница, – ошеломленно выговорила Даша.
– Ага, черная.
– Поверить не могу. Почему мне не сказал?
– В перерывах между вашими с Андреем встречами? Вы ж не расставались почти.
– Почти, – согласилась Даша. «Разве что на ночь».
– А ведь я думал, что вы поженитесь.
– Мы встречались ровно тридцать дней. После такого срока в ЗАГС не идут.
– Знаешь, однажды Косяков в компании заявил, что созрел для женячки. Прямо такими словами. Я подумал, что это – о тебе.
Она не хотела говорить о Косякове.
– Хватит о нем. Мне интереснее о Ричарде Мирном. Но если все – выдумка, почему она за тобой в Братки потащилась?
– Кто знает, что у Студневой в голове? Я сам не сразу узнал о стараниях «декабристки». Поставила меня перед фактом. И зачем, спрашивается, ехала? Катерину раздражало буквально все. Перед ее отъездом мы почти не общались.
Переваривая услышанное, Даша незаметно для себя опустошила тарелку. Притянула чашку, и лишь тогда решилась спросить:
– Так между вами совсем ничего не было?
Рич едва не подавился кофе от неожиданности.
– Совсем, – откашлялся и неожиданно поинтересовался.: – Это важно для тебя?
– Да, – ответила честно, как чувствовала. – Никогда не понимала, почему ты с ней?
– А ты с Косяковым?
– Туше.