Как-то майским вечером в мой первый год в Москве мы с моим парнем поехали в Сокольники и встретили приятелей. Весенний вечер был теплым и светлым. Сидя за столиками под открытым небом, мы ели шашлык, пили пиво и наслаждались вечером, а вокруг нас прогуливались сотни москвичей.
Когда мы собрались уходить, началось обсуждение, по какой линии метро ехать домой. Я ничего не понимала. «Мы с Сергеем едем из Сокольников до Садового кольца, а потом до Добрынинской. Проще простого», – сказала я.
Оказалось, что разговор не о том, как каждому из нас поскорее попасть домой. Разговор идет о том, какой путь нам выбрать, чтобы как можно дольше ехать в метро всей компанией.
В России самое важное – быть вместе. Общение с друзьями и близкими настолько главнее всего остального, что даже не воспринимается как приоритет. Понятия quality time1 не существует – русские бы его не поняли. Ведь в жизни мы и так всегда рядом с любимыми людьми, а на работу ходим, чтобы было на что жить.
Когда тебя приглашают в гости в русский дом, это редко бывает формальной вежливостью. Приглашают тебя искренне, и хозяева бурно радуются, когда гости появляются в прихожей. Русские любят принимать гостей, потому что это означает долгий веселый вечер с друзьями – лучшее, что может быть на свете. Почти само собой разумеется, что гости должны заночевать у хозяев, иначе вечер закончится слишком рано.
Лично я люблю просыпаться в собственной кровати, поэтому после московских дружеских вечеринок обычно еду домой. Каждый раз мне приходится мягко, но настойчиво выскальзывать из объятий хозяев. Сердце сжимается при виде их физиономий, когда я одеваюсь: они огорчены и разочарованы, даже если часы показывают пять утра и мы болтали без умолку десять часов подряд. А как здорово было бы и проснуться вместе!
Обычно русские хозяева принимают гостей, выставив на стол закуски (состоящие, например, из разных салатов, нарезанного языка и ветчины, макрели в банке, сыра, колбасы и всего, что найдется в холодильнике), сок, вино и водку. Потом все садятся и общаются. Общаться означает беседовать друг с другом не умолкая и громко. Русские терпеть не могут молчать. Этим они похожи на американцев, но тут есть очень существенные отличия.
Однажды на каком-то свадебном ужине меня посадили за стол рядом с американцами. Через три часа я не знала, куда деваться – американцы говорили, говорили и говорили. Как только замолкал один, вступал другой. При этом главным казалось не что говорить, а только бы не замолчать. Американцы говорили обо всем подряд, лишь бы заполнить тишину. Если уж совсем ничего нельзя было придумать, то начинали описывать свой последний поход в супермаркет. В конце концов я так устала и стала такой рассеянной, что вечеринка превратилась в героическую попытку сделать вид, что мне интересно.
Русские тоже говорят много и охотно, но они крайне редко описывают походы в супермаркет. Русские говорят о жизни, о любви и смерти, о друзьях и врагах, родных и близких, о войне, насилии и ужасах, о литературе, поэзии и призраках, о пожарах, катастрофах и китайской мифологии. Они никогда не говорят о приземленном. Они всегда увлечены и захвачены темой беседы.
Прежде всего, они очень любопытны. Если ты – единственный финн за столом, приготовься к тому, что тебя забросают вопросами. В чем секрет линии Маннергейма? Почему ты говоришь по-шведски, ты же родилась в Финляндии? Почему в Финляндии все так тихо, спокойно и хорошо устроено? Почему у вас такие гладкие дороги? Как здорово, что Финляндия решила не вступать в НАТО! Мы, конечно, знаем, что это мы начали Зимнюю войну, но следующая война была вашей ошибкой!
Раньше я уже отмечала, что русские на удивление хорошо знают Финляндию и финскую историю. Это также означает, что у них есть сложившиеся взгляды на нас. Взгляды, которые они не склонны менять, но о которых спорят с величайшим наслаждением.
Русские задают и вопросы, которые в Финляндии сочли бы бестактными и невежливыми. Ты веришь в Бога? Когда вы с приятелем заведете ребенка? Почему ты не красишься – накрашенная ты была бы гораздо симпатичнее?
Не хочешь отвечать – можешь совершенно спокойно не отвечать, но не думай, что тебя оставят в покое. Сама я научилась ценить русскую прямоту, потому что она помогает избежать многих проблем. Русские напрямую спрашивают о вещах, о которых финны только думают. Русские задают подобные вопросы, потому что действительно хотят знать ответ. Так можно узнать что-то важное о собеседнике из первых уст, а не ждать, пока информацию донесет до тебя кто-нибудь другой.
Только в русских компаниях люди бывают видимо потрясены, когда я рассказываю о своей старшей сестре, которая скоропостижно умерла в девятнадцать лет. Собеседники тут же спрашивают, от чего она скончалась. Они дают мне рассказать всю историю об инфекции, менингококках и о том, как ужасающе быстро наступил конец, о скорби, потере, боли. Потом мы по русскому обычаю пьем за умерших, то есть поднимаем стаканы не чокаясь и пьем водку в молчании.
После этого мы меняем тему. Нет смысла говорить о горестях весь вечер, но печаль и радость в дружеском общении одинаково ценны.
Так меня принимают в компанию – мои радости, мои печали, всю меня как я есть. Русские всегда готовы принять тебя и не пасуют перед темами, на которые финны никогда не говорят и которых особенно избегают во время всеобщего веселья. В России жизнь во всем ее многообразии – часть общения. Люди смеются и плачут вместе, не придавая этому слишком большого значения.
Общение в России настолько важно, что внешние обстоятельства перестают иметь значение. Несколько раз мне случалось жарить шашлык в холод и под дождем – если мы решили отправиться в парк на шашлыки, то мы так и делаем, независимо от капризов погоды. Мои призывы перенести праздник под крышу никогда не находили отклика. Попе мокро? Подстели пакет! Замерзла? Выпей водки и пой – моментально почувствуешь себя лучше!
Выражение «хорошо сидим» – самое русское выражение из всех, что я знаю. Так говорят, когда сидишь в компании хороших друзей, с тарелкой закусок и стаканом водки. Короче, когда тебе действительно хорошо.
Когда русские друзья выпивают вместе, то первый тост чаще всего бывает «за встречу». Обычно так говорят, когда люди не часто видятся. Другой обязательный тост – за хозяйку; гости пьют «за Машу» или «за Таню», которая так замечательно все устроила. К тому же почти всегда принято пить за женщин. Мужчины–участники застолья пьют стоя. Однако женщины никогда не провозглашают тостов за мужчин, ибо мужчины не должны претендовать на то, чтобы их превозносили и боготворили.
Есть еще устаревшие коммунистические тосты, например, «за мир во всем мире» или «за дружбу народов», но младшее поколение редко провозглашает их. Молодые же русские придерживаются традиции, когда каждый участник застолья в течение вечера произносит небольшую речь. Речи похожи одна на другую – их начинают благодарностью хозяевам вечеринки за великолепный ужин и заканчивают славословиями всем сидящим за столом и выражением радости по поводу того, что благодаря милому капризу судьбы «мы сегодня собрались здесь все вместе».
Значение слова в России велико, и не нужно обманываться тем, что речи почти одинаковы. Они искренни. В России важно высказываться вслух, выражать свое восхищение, радость, переживания. Это часть общения, вещество, которое удерживает людей вместе.
Русским детям рано прививают традиции этой устной культуры. На русской свадьбе существует традиция: каждый гость должен произнести перед молодой парой небольшую речь, и эта традиция распространяется даже на детей. Я несколько раз видела, как русские лет восьми или девяти произносят речи перед публикой, состоящей человек из ста. И с честью справляются с задачей. Естественно, дети повторяют фразы, услышанные от взрослых, так что дело не в каком-то особом таланте. Но суть в том, что дети рано понимают: принято, чтобы человек что-нибудь сказал. Поэтому русские школьники совершенно по-другому ведут себя и выступают перед публикой, нежели финские.
Русский коллективизм также подразумевает, что совместные проекты реализуются демократично и потому в невероятной неразберихе и неэффективно. Поехать куда-то с русскими друзьями – испытание для финна, который привык сам решать, что он хочет сегодня посмотреть и чем заняться. Когда финны отправляются куда-то вместе, для них не проблема разделиться, если они хотят увидеть каждый свое. В русской компании все должны держаться вместе – всегда и везде.
Так что посмотреть успеваешь не больше одной достопримечательности в день. Сначала все собираются, что, естественно, процесс, сильно растянутый во времени, так как большинство хронически опаздывает. В течение дня едят, пьют кофе, ходят в туалет, и решение по каждому из этих пунктов принимается коллективно. Под конец решают, в каком ресторане ужинать вечером. Все это сопровождается громогласными дебатами и ожесточенными спорами.
Финны частенько посмеиваются над пристрастием шведов к принятию совместных демократичных решений. Русские тоже все решают вместе, но они не так организованны, как шведы. Русские гораздо интереснее – они не боятся конфликтов и мгновенно преисполняются воинственным духом, если понимают, например, что ужин в ресторане накрылся медным тазом. Конечно, это удлиняет процесс принятия решений и делает его неэффективным – но зато придает ему яркости и веселья.
Однажды мы с моими петербургскими друзьями отправились в Швейцарию покататься на лыжах. Мы жили в Женеве и каждый день ездили на какой-нибудь лыжный курорт. За рулем был Коля, который работает на «Рено» в Париже. Там он усвоил западные привычки. «Моя машина отправляется в десять утра. Кто опоздает, тому придется сидеть дома», – объявил Коля.
Он обожает кататься на лыжах и знал, что единственный способ заставить людей являться вовремя – это пригрозить им. Я, будучи финкой, совершенно нормально восприняла то, что пассажиры должны подстраиваться под шофера. Остальные же посчитали Колино требование чуть ли не бесчеловечным. Неужели действительно придется так страшно нервничать каждое утро?
Больше всех возмущалась и беспокоилась его сестра Анна. «Брат во Франции стал таким невежей. Господи, как стыдно», – вздыхала она.
Русские помешаны на юбилеях и на том, чтобы отмечать общественно значимые события. Совершенно нормально развешивать в аэропорту огромные плакаты, поздравляющие аэропорт с днем рождения, вроде «С днем шестидесятилетия, дорогой аэропорт!». В Москве улицы каждую осень увешаны плакатами, поздравляющими «наш любимый город» с днем рождения.
Как-то я зашла в одну московскую школу, где на стене был список праздничных дат. Я насчитала 15 разных праздников, а потом бросила. Среди прочего в этой школе отмечали: День пожилого человека, День музыки, День животных, День учителя, День почты, День Императорского Царскосельского лицея, открытого в 1811 году, день школьных библиотек и День ООН.
Праздник – это просто способ собраться вместе по определенному поводу и ощутить свою принадлежность к предмету праздника. Поэтому нет ничего странного в том, что праздники в России так популярны и многочисленны. С отменой устаревших праздников тянут до последнего – таков, например, день Октябрьской социалистической революции, 7 Ноября. Этот день был официальным торжеством до 1994 года, когда Борис Ельцин решил, что его следует переименовать в День согласия и примирения. Русские осмеяли это непонятное определение, но ничего не имели против того, чтобы сохранить лишний выходной. День согласия и примирения отмечался до 2005 года. В 2005 году Кремль объявил, что название праздника снова нужно изменить. Теперь он называется День народного единства, и празднование его перенесено с 7 на 4 ноября. Дело в том, что Кремль понял, что день Казанской иконы Божьей Матери – одной из главных святынь Русской Православной Церкви – очень близок к 7 ноября. Богоматерь Казанская была главной небесной покровительницей русских войск, когда они 4 ноября 1612 года изгнали поляков и казаков из Москвы.
Таким образом, из путаницы разнообразных исторических событий удалось выудить 4 ноября – день, ставший официальным российским праздником. Когда я спросила русских служащих нашей финской телекомпании, что же именно они отмечают, ни один из них не смог ответить. Они уже и не пытались уследить за всеми поворотами.
Далеко не все стороны русского коллективизма приводят меня в восторг. Иногда присутствовать на русской свадьбе – мучение: тебе не дают ни спокойно посидеть, ни поесть, ни поговорить с соседями по столу. Всегда наготове какой-нибудь очередной пункт программы – надо играть, произносить речи, смотреть кино или выступление фокусников. Нанятый конферансье не закрывает рот ни на секунду. Ему же заплатили за то, чтобы гостям было весело!
Как финка, живущая в России, я считаю своим долгом научиться принимать все проявления русской культуры. Однако должна признаться, что свадебные конферансье заставили меня осознать, где границы моего терпения.
Как бы то ни было, русский коллективизм вызывает прежде всего симпатию, в особенности потому, что он порождает множество прекрасных явлений. Одно из самых лучших его следствий – культурная общность, подобную которой я нечасто видела у других народов. В России культура, поэзия и литература встроены в жизнь. Никакой не стереотип, а совершеннейшая правда, что все читают Пушкина в школе и к тому же большинство в состоянии цитировать его. И не только Пушкина. Русская литература настолько важный предмет в школе, что большинство моих русских ровесников знают всех крупных классиков и вовсю цитируют Некрасова или Блока. Это относится не только к тем, кто интересуется культурой, но и к тем, кто не открывал книгу с тех пор, как закончил школу.
«Аня, если русская женщина коня на скаку остановит, то ты, наверное, лося остановишь», – сказал мне как-то Илья. Я не могла понять, что он имеет в виду, пока моя учительница русского языка не объяснила мне, что это стихи Николая Некрасова. В поэме «Мороз, Красный нос» он воспевает русскую женщину: «Коня на скаку остановит, // В горящую избу войдет».
Илья – бизнесмен, у которого нет времени на поэзию, но он ходил в русскую школу. Поэтому он литературно образован – так же, как большинство других знакомых мне русских.
Русская культура безгранично богата и животворна. Ее вклад в мировую литературу неоценим. Я уверена, что одна из причин этого именно в коллективизме. Он формирует общество, где одни и те же произведения читаются достаточно большим числом людей, благодаря чему вокруг литературы возникает живая дискуссия. Классики в России – это настоящие классики, а не нечто, существующее только в энциклопедии: люди действительно читают их произведения. Это придает им больший вес, чем многим западным классикам.
У всех есть свой собственный опыт чтения Толстого, Достоевского, Гоголя, Бунина, Булгакова. Всем известны одни и те же стихотворения, классики, их персонажи и содержание произведений. Вокруг них продолжаются вечные споры, порождающие новую литературу, новые мысли, новых классиков. Это плодороднейшая среда для новых писателей.
Раскольников Достоевского, доктор Живаго Пастернака и Душечка Чехова – все эти персонажи знакомы русским и стали понятиями. Например, в рассказе Чехова «Душечка» говорится о женщине, которая не может жить без любви и которая полностью растворяется в своих мужьях так, что в Финляндии это восприняли бы почти как безумие. В России она, напротив, считается героиней, это тип женщины, который, увы, слишком редко встречается в наши дни. Я видела передачу, в которой писатели и журналисты воодушевленно обсуждали типаж Душечки и то, есть ли у него будущее в России. Меня поразило, что русские все еще настолько живут в своей классике, что обсуждение созданного Чеховым в XIX веке персонажа может пробудить такие страсти.
В советские времена все читали одни и те же книги и смотрели одни и те же фильмы. Свободы не было, но, к счастью, качество литературы и кино часто оказывалось высоким. К тому же люди читали книги и смотрели кино довольно часто – больше занять себя было особенно нечем. Я не могу отделаться от мысли, что такое погружение в культуру сделало русских более терпимыми к многим явле- ниям человеческого общежития по сравнению с нами, финнами, которых последние пятьдесят лет выдерживали в несложном англосаксонском растворе.
Русским в мире нет равных в обсуждении вопросов человеческого существования, жизни и судьбы. Им удается найти слова для явлений и человеческих характеров, которые я раньше только предчувствовала. До своего приезда в Россию я не понимала, сколь нечувствительны мои рецепторы и узок диапазон, когда надо понять и объяснить окружающий мир.
Здесь же нужно сказать и о том, что русские очень хорошо умеют «читать» людей – способность, которую они довели до совершенства за сотни лет жизни под давлением общества. Чтобы выжить, надо уметь быстро определить, что за человек стоит перед тобой. Поэтому от русских друзей или коллег сложно что-то скрыть – они моментально догадываются, в чем дело.
Пользу безупречно чувствительных русских рецепторов я ощутила, будучи новоиспеченным московским корреспондентом. Мой русский был тогда еще не очень хорош, и мне зачастую трудно было найти нужное слово. Однако наши русские сотрудники понимали, что я хотела сказать. Они смотрели на мое лицо, жесты, и им все становилось ясно. Умение русских задействовать в общении не только слух – совершенно на другом уровне, чем у финнов.