Log In
Or create an account ->
Imperial Library
Home
About
News
Upload
Forum
Help
Login/SignUp
Index
Обложка
СЕВАСТОПОЛЬ В ДЕКАБРЕ МЕСЯЦЕ
СЕВАСТОПОЛЬ В МАЕ
1. Уже шесть месяцев прошло с тех пор, как просвистало первое ядро с бастионов Севастополя и взрыло землю на работах неприятеля...
2. В осажденном городе Севастополе, на бульваре, около павильона играла полковая музыка, и толпы военного народа и женщин празднично двигались по дорожкам...
3. Он подошел сначала к павильону, подле которого стояли музыканты, которым вместо пюпитров другие солдаты того же полка, раскрывши, держали ноты...
4. Но едва штабс-капитан перешагнул порог своей, квартиры, как совсем другие мысли пошли ему в голову.
5. Князь Гальцин, подполковник Нефердов, юнкер барон Пест, который встретил их на бульваре, и Праскухин, которого никто не звал, с которым никто не говорил, но который не отставал от них...
6. Толпы солдат несли на носилках и вели под руки раненых.
7. Все больше и больше раненых на носилках и пешком, поддерживаемых один другими и громко разговаривающих между собой, встречалось князю Гальцину.
8. Большая, высокая темная зала – освещенная только 4 или 5-ю свечами, с которыми доктора подходили осматривать раненых, – была буквально полна.
9. По дороге к бастиону Калугин встретил много раненых...
10. – Это 2-й батальон М. полка? – спросил Праскухин, прибежав к месту и наткнувшись на солдат, которые в мешках носили землю.
11. – У тебя шинель в крови: неужели ты дрался в рукопашном? – спросил его Калугин.
12. – А знаешь, Праскухин убит, – сказал Пест, провожая Калугина, который шел к дому.
13. Михайлов, увидав бомбу, упал на землю и так же зажмурился, так же два раза открывал и закрывал глаза...
14. Сотни свежих окровавленных тел людей, за 2 часа тому назад полных разнообразных, высоких и мелких надежд и желаний, с окоченелыми членами, лежали на росистой цветущей долине...
15. На другой день вечером опять егерская музыка играла на бульваре, и опять офицеры, юнкера, солдаты и молодые женщины празднично гуляли около павильона...
16. На нашем бастионе и на французской траншее выставлены белые флаги, и между ними в цветущей долине кучками лежат без сапог, в серых и в синих одеждах, изуродованные трупы...
СЕВАСТОПОЛЬ В АВГУСТЕ 1855 ГОДА
1. В конце августа по большой ущелистой севастопольской дороге, между Дуванкой и Бахчисараем, шагом, в густой и жаркой пыли, ехала офицерская тележка...
2. Уже въезжая в улицу разваленных остатков каменных стен татарских домов Дуванкой, поручик Козельцов снова был задержан транспортом бомб и ядер, шедшим в Севастополь и столпившимся на дороге.
3. Станция была полна народом, когда Козельцов подъехал к ней.
4. – Однако это ужасно как досадно, – говорил один из молодых офицеров, – что так уже близко, а нельзя доехать.
5. Да как же не дать, – сказал вдруг офицер, бранившийся на крыльце с смотрителем и в это время подошедший к разговаривающим и обращаясь отчасти и к штабным, сидевшим подле, как к более достойным слушателям...
6. – Кто борщу требовал? – провозгласила довольно грязная хозяйка, толстая женщина лет 40, с миской щей входя в комнату.
7. Наговорившись почти досыта и дойдя наконец до того чувства, которое часто испытываешь, что общего мало, хотя и любишь друг друга, – братья помолчали довольно долго.
8. Николаев, подкрепивший себя в Дуванкой 2-мя крышками водки, купленными у солдата, продававшего ее на мосту, подергивал вожжами, повозочка подпрыгивала по каменной, кое-где тенистой дороге...
9. – Неужели это уж Севастополь? – спросил меньшой брат, когда они поднялись на гору...
10. Володя не то чтоб был не в духе, когда уже почти ночью подъезжал к большому мосту через бухту, но он ощущал какую-то тяжесть на сердце.
11. Войдя в первую комнату, обставленную койками, на которых лежали раненые, и пропитанную этим тяжелым, отвратительно-ужасным гошпитальным запахом, они встретили двух сестер милосердия, выходивших им навстречу.
12. Гром пушек продолжался с той же силой, но Екатерининская улица, по которой шел Володя, с следовавшим за ним молчаливым Николаевым, была пустынна и тиха.
13. Жилище батарейного командира, которое указал ему часовой, был небольшой 2-х этажный домик со входом с двора.
14. Оставшись наедине с своими мыслями, первым чувством Володи было отвращение к тому беспорядочному, безотрадному состоянию, в котором находилась душа его.
15. Старший Козельцов, встретив на улице солдата своего полка, с ним вместе направился прямо к 5-му бастиону.
16. Козельцов, прежде чем идти к своим офицерам, пошел поздороваться с своею ротой и посмотреть, где она стоит.
17. В большой комнате казармы было пропасть народа: морские, артиллерийские и пехотные офицеры.
18. На другой день бомбардирование продолжалось с тою же силою.
19. – Ну, как? вы уж устроились у нас? – спросил Краут у Володи. – Извините, как ваше имя и отчество? У нас, вы знаете, уж такой обычай в артиллерии. Лошадку верховую приобрели?
20. Стол был отодвинут от стеньг и грязной скатертью накрыт в той самой комнате, в которой вчера Володя являлся полковнику.
21. Вланг был чрезвычайно доволен своим назначением, живо побежал собираться и, одетый, пришел помогать Володе...
22. Минут через 10 солдатики поосмелились и поразговорились.
23. На другой день, 27-го числа, после 10-тичасового сна, Володя, свежий, бодрый, рано утром вышел на порог блиндажа.
24. По сю сторону бухты, между Инкерманом и Северным укреплением, на холме телеграфа, около полудня стояли два моряка...
25. Козельцов-старший, успевший отыграться в ночь и снова спустить все, даже золотые, зашитые в обшлаге, перед утром спал еще нездоровым, тяжелым, но крепким сном в оборонительной казарме пятого бастиона...
26. Но не такая участь ожидала Володю.
27. Вланг нашел свою батарею на 2-й оборонительной линии.
Примечания
← Prev
Back
Next →
← Prev
Back
Next →